Церковь - Социально-политические вопросы в творчестве Достоевского

Я неисправимый идеалист, я ищу святынь, я люблю их, мое сердце их жаждет

Ф. М. Достоевский

В эпоху реформ вопрос церковного устройства и роли церкви в дальнейшем развитии общества стал обсуждаться наравне с другими важными вопросами того времени. Известно, что в 60-х годах церковь переживала кризис, обусловленный, в первую очередь, ее полной подчиненностью государству. "Русская церковь в параличе с Петра Великого. Страшное время" - записал Достоевский в своей тетради в 1880-м году. Создание Петром I Священного Синода подчинило церковь власти императора. Между народом и царем появился бюрократический аппарат, верхи отделились от низов. "Одним ударом и обезглавил он русскую церковь, уничтожив патриаршество", и "обмирщил" русское государство, сняв с него церковный облик, разорив церковное домостроительство древней России. Отныне деятельность церкви становится лишь духовною политикой, по выражению Регламента, частью более обширной и важной политики государственной; сама церковь становится одним из колес огромной машины - "пальцем от ноги" железного колосса. Православие использовалось в качестве охранительной силы. Кроме того, идеи нигилизма, охватившие общество, ниспровергали церковные идеалы. Как отмечает историк В. С. Римский в книге "Российская церковь в эпоху Великих реформ", подавляющая часть светской литературы и периодики нападала на церковь. Духовенство обвинялось не только в традиционных грехах - поборах, мздоимстве, пьянстве, распутстве, чревоугодии, но и в том, что оно ничуть не сочувствует и не желает помочь обществу в столь ответственный момент. В преддверии крестьянской реформы определенные надежды на церковь возлагали либералы. К примеру, публицист Кавелин предлагал с помощью церкви воздействовать на помещиков, не желавших отказаться от своих прав на крепостных крестьян. Однако их идеи не были реализованы. Славянофилы, в свою очередь, критиковали церковно-государственные отношения и подчеркивали потребность в преобразованиях. Александр II также осознавал необходимость внесения изменений в устройство церкви. В 1863 году он провел реформу, которая внесла элементы самоуправления в низшем звене церковного управления и духовных учебных заведениях. Однако эти изменения были минимальны и не смогли в должной мере повлиять на кризис, который переживала церковь.

Достоевский, отметивший забвение русской церкви, связывает с ним разобщенность общества. "Повторяю, тут плачевное наше обособление, наше неведение народа, наш разрыв с национальностью, а во главе всего - слабое, ничтожное понятие о православии",- пишет Достоевский в статье 1876 года "Лорд Редсток". Писатель с горечью отмечает, что духовенство не может помочь людям в разрешении вопросов, обозначившихся в пореформенной действительности. В "Дневнике" 1873 года Достоевский пишет: "Столь крутой перелом жизни, как реформа 19-го февраля, как все потом реформы, а главное, грамотность (хотя бы даже самое малое соприкосновение с нею), все это, бесспорно, родит и родило уже вопросы, потом, пожалуй, сформирует их, объединит, даст им устойчивость и, в самом деле, кто ответит на эти вопросы? Ну кто всего ближе стоит к народу? Духовенство? Но духовенство наше не отвечает на вопросы народа давно уже. <...> уж очень потребуются от них ответы, - ответят на вопросы, пожалуй, еще доносом на них. Другие до того отдаляют от себя паству несоразмерными ни с чем поборами, что к ним не придет никто спрашивать". Достоевский говорит и слабеющем доверии к церкви. В романе "Преступление и наказание" покаяние для Раскольникова в церкви невозможно.

В главе "Российское общество покровительства животным" он вспоминает историю, подтверждающую эти наблюдения. "Загорелось село и в селе церковь, вышел целовальник и крикнул народу, что если бросят отстаивать церковь, а отстоят кабак, то выкатит народу бочку. Церковь сгорела, а кабак отстояли". Кощунственное отношение к церкви описывает Достоевский в "Бесах". В романе, проникнутом духом безверия, Федька Каторжный и Лямшин грабят икону Богоматери и подкладывают за стекло мышь.

Однако Достоевский замечает, что подобные случаи пока не слишком распространены. Писатель полагает, что несмотря на повсеместное извращение идей, преклонение перед деньгами, народ сохранил в себе истинную веру. В статье "Сбивчивость и неточность спорных пунктов" Достоевский пишет: "Народ знает Христа Бога своего, может быть, еще лучше нашего <...> Знает,- потому что во много веков перенес много страданий и в горе своем всегда, с начала и до наших дней, слыхивал об этом Боге Христе своем от святых своих". Именно в православии Достоевский видит спасение от искаженных идей, разврата, "власти золотого мешка" не только русского народа, но и всего мира. "Величайшее из величайших назначений, уже сознанных русскими в своем будущем, есть назначение общечеловеческое, есть общеслужение человечеству,- не России только, не общеславянству только, но всечеловечеству",- высказывает свою мысль Федор Михайлович в июньском номере 1876 года "Дневника". Во второй главе того же номера "Дневника" писатель добавляет: " Кто хочет быть выше всех в царствии Божием - стань всем слугой". Достоевский полагал, что русская церковь должна нести идеал Христа, истинную веру и объединить народности. "Это будет настоящее воздвижение Христовой истины, сохраняющейся на Востоке, настоящее новое воздвижение креста Христова и окончательное слово православия, во главе которого давно уже стоит Россия", - описывает Достоевский свой идеал в "Дневнике писателя". Стоит отметить, что в 1877-1878 гг. в войне с Турцией Россия отстояла независимость Румынии, Сербии и Черногории. "Не может Россия изменить великой идее, завещанной ей рядом веков и которой следовала она до сих пор неуклонно. Эта идея есть, между прочим, и всеединение славян; но всеединение это - не захват и не насилие, а ради всеслужения человечеству",- пишет Достоевский о восточном вопросе в "Дневнике". Итак, миссия России, согласно воззрениям автора,- спасение человечества от ложной веры. Эта идея отчетливо проговаривается писателем в романе "Бесы". Иван Шатов рассказывает Ставрогину о русском народе, как о народе богоносце, призванном нести православие всему миру. Католичество и католическая идея воспринимается Достоевским как мертвая сила. По мнению писателя, На Западе совершилось единение против Христа в языческом духе. "Мы давно уже не с Тобой, а с ним, уже восемь веков. <...> Мы взяли от него то, что Ты с негодованием отверг, тот последний дар, который он предлагал Тебе, показав Тебе все царства земные: мы взяли от него Рим и меч Кесаря и объявили лишь себя царями земными. Мы будем кесарями и тогда уже помыслим о всемирном счастии людей. Потребность всемирного соединения есть последнее мучение людей. Всегда человечество в целом своем стремилось устроиться непременно всемирно. Много было великих народов с великой историей, но чем выше были эти народы, тем были и несчастнее, ибо сильнее других сознавали потребность всемирности соединения людей. Великие завоеватели, Тимуры и Чингисханы пролетели, как вихрь по земле, стремясь завоевать вселенную, но и те, хотя и бессознательно, выразили ту же самую великую потребность человечества ко всемирному и всеобщему единению. Приняв меч и порфиру кесаря, Ты основал бы всемирное царство и дал всемирный покой. Ибо кому же и владеть людьми, как не тем, которые владеют их совестью, и в чьих руках хлебы их? Мы и взяли меч Кесаря, а, взяв его, конечно, отвергли Тебя и пошли за ним",- говорит Великий Инквизитор в поэме, сочиненной Иваном Карамазовым. Католичество, поставив во главу церкви папу, установила, таким образом, идею Человекобога. В романе "Бесы" ее проповедует Кириллов, который заявляет: "Если нет Бога, то я Бог". В данном контексте нельзя не сказать несколько слов Наполеоне, желавшем установит мировое владычество. "По средством светского, я буду управлять духовным",- говорил император. С точки зрения Достоевского, подобное желание подчинить себе духовную власть, утвердить свое превосходство над всем остальным миром, проявить своеволие - это ложный путь, ведущий к разрушению и потере истинной веры. Так в "Преступлении и наказании" наполеоновская идея терпит поражение. Как отмечает Мережковский в труде "Толстой и Достоевский", "Достоевский обнаружил главное бессилие наполеоновской идеи - религиозное. Прежде чем воскрешать в современной Европе идею древнеримской монархии, идею всемирного Кесаря - Объединителя, Человекобога, надо было преодолеть противоположную идею христианского всемирного объединения, идею Богочеловека. Нельзя без Бога, можно или с ним или против него". Кроме того, Достоевский задается вопросом: "Бог ли дал Наполеону корону?". Тема самозванства затронута писателем в романе "Бесы". Так Петр Верховенский ищет в Николае Ставрогине нового Бога - сказочного Ивана Царевича, а Марья Тимофеевна Лебядкина князя, но в итоге видит в нем самозванца Гришку Отрепьева.

Западная церковь, по мнению писателя, превращалась в государство, "шла от царства небесного к земному, от духа к плоти" в то время как на Востоке государство, напротив, стало превращаться в церковь. Здесь стоит также упомянуть статью Ивана Карамазова, в которой он высказывает мнение о том, что церковь должна включать в себя государство, а не занимать в нем лишь некоторый угол, и что если теперь это почему-нибудь невозможно, то, в сущности вещей, несомненно, должно быть поставлено прямою и главнейшею целью всего дальнейшего развития христианского общества". Отец Паисий после обсуждения статьи говорит: "По русскому пониманию - государство должно кончить тем, чтоб сподобиться стать единственно лишь церковью, и ничем иным". Эти слова выражают точку зрения самого писателя. В "Дневнике" 1881 года он выводит понятие "русского социализма", цель и исход которого всенародная и вселенская церковь, осуществленная на земле

Русская православная церковь в 60-70-е годы переживала кризис, который Ф. М. Достоевский связывал с ее многовековым подчинением государству. Писатель отмечает ее неспособность ответить на то множество вопросов, которое появилось в пореформенное время. Достоевский видит то, как исчезает доверие людей к духовенству и с горечью замечает, что "горящих огнем ревности о Христе священников" осталось совсем немного и они неизвестны. Однако писатель уверен, что в народе сохранилась истинная вера, и именно он в своем православии спасет отечество от атеизма, разврата и искаженных идей. В мечтах Достоевского православная вера, провозгласившая идею Богочеловека, призвана объединить под своим началом весь мир.

Похожие статьи




Церковь - Социально-политические вопросы в творчестве Достоевского

Предыдущая | Следующая