Индивидуальная жизнь и структурные противоречия современности, К определению понятия "современность" - Жизненные сценарии индивида с точки зрения структурных противоречий современности

К определению понятия "современность"

Когда мы беремся описывать современную социальную ситуацию, в которой мы живем и частью которой непосредственно являемся, всегда возникает вопрос, что, собственно, представляет собой современность. С одной стороны -- это очевидно, современность -- это состояние мира, культуры и общества, в которых мы живем, с другой стороны -- не даром существует множество подходов для определения столь многогранного понятия. Для того, чтобы разобраться с этим вопросом, мы обратимся к работам философов и социологов, в своих научных изысканиях поднимавших интересующий нас вопрос и рассматривающих его с различных точек зрения.

Если считать словарное определение понятия в наибольшей степени отражающим устоявшееся в системе знания на данный момент представление о феномене, то обратимся к словарной статье (можно имена автора (ов) статьи, если есть)

"Современность -- как понятие философии культуры и политической теории обозначает проблемную ситуацию, в которой оказываются общества вследствие подрыва и распада того строя высших ценностей, которые ранее легитимировали их порядки, обеспечивали осмысленность общей "картины мира" у членов этих обществ и воспринимались ими в качестве высшей и объективной "онтологической" реальности (представляемой мифологически, религиозно, в виде универсальных моральных "законов природы" или иначе).

Далее авторы словарной статьи отмечают, что современность заявляет себя прежде всего как двуединая проблема субъективной свободы и общественного порядка. Если более нет той структуры реальности, которая "объективно" задает "общую концепцию человеческой деятельности", то "принципом современного общества", как его формулирует Г. В.Ф. Гегель в "Феноменологии духа", выступает "абсолютная самостоятельность" индивида. Он теперь "есть абсолютная форма, т. е. непосредственная достоверность себя самого и... тем самым безусловное бытие". Но такая "абсолютная самостоятельность" непосредственно оборачивается беспощадностью и беспредельностью эгоизма, угрозой гоббсовской "войны всех против всех", постоянно остающейся возможностью современности." [2]

Следуя данному определению, можно заключить, что современность есть разрыв с традицией, конституировавшей жизнь общества, а значит, и разрыв с определенными формами структуры социальной реальности. Так же понятие "современность" можно истолковать в рамках модернистской или постмодернистской парадигмы.

Концепция модернизации противопоставляет современность традиционному обществу. И хотя поздние варианты этой концепции пытаются данное противопоставление смягчить, оно для теорий модернизации является базовым, исходным. Причем это противопоставление используется и сторонниками либерализма, и адептами традиционализма. Но оценивается ими современность, разумеется, по-разному: в одном случае -- позитивно, в другом -- негативно. В первом случае предполагается, что изменения, преобразования, динамизм в жизни человека и общества -- это хорошо. Это характеризует современность и отличает ее от традиционного общества, нацеленного на постоянство, устойчивость. Во втором случае современность интерпретируется как пагубное забвение духовной традиции, идущей из прошлого и содержащей истинные ориентиры для человека, -- забвение, которое приведет человечество к краху, при этом цивилизация, сформировавшаяся в Западной Европе в Новое время и распространившаяся по миру, рассматривается как аномальное явление. Именно таким образом противопоставлял традицию и современность Рене Генон [2]. У Освальда Шпенглера, интерпретировавшего историю как развитие локальных культур, утрата традиции представала симптомом умирания культуры и ее превращения в цивилизацию.

Большинство европейских философов Нового времени так или иначе выражали свое отношение к современности. Это и просветители, и Кант, и Гегель, и Маркс, и Кьеркегор, и Ницше, и многие другие мыслители. Одна из работ И. Г. Фихте озаглавлена им "Основные черты современной эпохи". Широко известна и работа К. Ясперса "Духовная ситуация времени". Однако и Фихте, и Гегель, и Маркс исходили из представления о целой, завершенной истории (подобное представление создавали их концепции философии истории), и в этой целой истории они указывали место современности. Это значит, что их отношение к современности определялось пониманием места современности в целостной истории, -- а возможно, наоборот, их отношение к современности определяло и предлагаемую ими концепцию целостной истории. У Фихте отношение к современности было резко отрицательным. Он считал ее третьей и худшей из пяти выделяемых им эпох мировой истории человечества и называл ее эпохой "негативной свободы". У Гегеля современность представала исполнением цели мировой истории, состоящей в осознании Духом его свободы, и являла, таким образом, завершение мировой истории. У Маркса современность оказывалась кануном гибели капиталистической общественной формации и наступления коммунистической формации, которая мыслилась им как разрешение всех противоречий, с которыми была сопряжена прежняя история и, следовательно, как ее завершение и переход к принципиально иному состоянию человечества. Все эти концепции, создающие представление о целостной истории, реализуют ценностный подход к истории и, следовательно, к современности, потому что само представление о завершенной истории создается на основе каких-либо ценностей, которые, как предполагается, реализуются в истории (свобода, равенство, гуманизм, так или иначе понимаемая духовность и т. д.).

Другой ("неценностный") подход к современности выявляет ее как определенную историческую ситуацию. Именно таким образом определял современность, например, Карл Ясперс. Но он акцентировал внимание на экзистенциальных проблемах человека, понимая историческую ситуацию - современность - как духовную ситуацию времени [8]. К. Ясперс, впрочем, осуществлял и ценностный подход к современности, поскольку он полагал возможным постижение истории в ее целостности (иррациональным образом) и вводил представление о трансцендентной цели истории.

Более конкретно к описанию самой сути современности вне контекста рассмотрения истории как целого подходит Энтони Гидденс. Местровиц назвал его "верховным жрецом современности".[3] Гидденс использует такие термины, как "радикальная", "высшая" или "поздняя" современность, чтобы описать общество в наши дни и показать, что, несмотря на то, что это не то же самое общество, которое изображалось теоретиками-классиками, оно неразрывно с ним. Гидденс рассматривает сегодняшнюю современность как "сокрушительную силу", которая, по крайней мере, в некоторой степени, неуправляема.[4]

С Гидденсом солидарен Зигмунт Бауман, который определяет современность как "текучую" - последнее состояние современности, которое мы можем наблюдать сегодня. "Легкая" современность выпускает из клетки одного из партнеров. "Твердая" современность была эрой разъединения, неуловимости, легкого бегства и безнадежного преследования. В "жидкой" современности правят те, кто наиболее неуловим и свободен передвигаться без предупреждения".[5]

Ульрих Бек, еще один теоретик современного общества, утверждает, что если классический этап современности был связан с индустриальным обществом, то новая современность наилучшим образом может быть охарактеризована как "общество риска". Если центральная дилемма в классической современности - богатство и его распределение, то основная проблема в новой современности заключается в предотвращении и минимизации риска, а также в управлении риском (например, угрозой ядерной катастрофы).

Хотя мы еще не живем в обществе риска, мы уже не живем и только в индустриальном обществе; т. е. современный мир соединяет в себе элементы обеих стадий. Фактически, общество риска можно рассматривать как вид общества индустриального, поскольку многие из этих рисков связаны с индустриальным развитием.

У. Бек пишет о том, что точно так же, как в девятнадцатом веке, модернизация разрушила структуру феодального общества и породила индустриальное общество, она разрушает индустриальное общество сегодня, и рождается другая современность. Мы являемся свидетелями не конца, а начала современности - современности за пределами ее классической индустриальной конструкции.[7]

Постмодернизм принес с собой новое понятие и новое понимание "современности", а именно: провозгласил наступление постсовременности как новой исторической эпохи, которая, как предполагается, сменила современную эру, или современность. Постмодернистская социальная теория представляет собой новую концепцию общественного бытия; постсовременный мир оказывается настолько радикально отличным от предшествующих исторических эпох, что требует совершенно новых способов мышления.

Во-первых, постсовременность описывается как мир без глубины, поверхностный мир, мир имитации. Во-вторых, это мир, который испытывает недостаток в аффектах и эмоциях. В-третьих, постсовременность отмечена потерей чувства своего места в истории; оказывается трудным провести грань между прошлым, настоящим и будущим. В-четвертых, вместо бурно развивающих производственных технологий современности, в постмодернистском обществе господствуют имплозивные, отупляющие производственные технологии (телевидение, например). Так или иначе, постмодернистское общество очень отличается от общества эпохи модерна. [6]

Постмодернизм возвел качества неуправляемости и текучести современности в абсолют, тем самым выявив новое свойство и новое понимание воплощения современного мира, отошедшего от традиции значительно дальше, чем предполагали модернисты.

Тем не менее, есть нечто общее, объединяющее как теоретиков современности, так и сторонников концепции постмодерного состояния.

Мишель Фуко в своей работе "Что такое Просвещение?", вдохновленной Кантом и Бодлером, в некотором смысле преодолевает спор "модернистов" и постмодернистов. Он предлагает рассматривать современность не как исторический период, а как установку. Под установкой автор подразумевает способ отношения к актуальности; добровольный выбор, делаемый отдельными людьми, и, наконец, способ мыслить и чувствовать, способ действия и поведения, который одновременно указывает на определенную принадлежность и выступает как задача. Так же Фуко пишет, что скорее стоило бы стремиться не к тому, чтобы отличить период современности от периодов пред-современности и пост-современности, а к пониманию того, как установка современности противостояла "контр-современным" установкам. [] Проясняя свой тезис, автор обращается сначала к Канту, считавшему современность отмеченной установкой на всеобщее, свободное и публичное применения разума, а затем к Бодлеру, рассматривавшему современность через осознание прерывности времени: через разрыв с традицией, чувство нового, головокружение от происходящего. Бодлер определяет современность как нечто "преходящее, ускользающее, случайное", и на этом фоне выводит следующую характеристику современного человека "Он движется, преследует, ищет. Я уверен - этот человек, этот одиночка, одаренный деятельным воображением, вечный путешественник по огромной человеческой пустыне, имеет цель более возвышенную, чем обычный фланер, цель более общую, отличную от случайного и быстротечного удовольствия. Да будет нам позволено назвать современностью то, что он ищет. И для него все дело в том, каким образом историческое может заключать в себе поэзию."[]

Cовременность для Бодлера - это не просто форма отношения к настоящему, это еще и необходимый способ отношения к самому себе. Добровольно принятая установка современности связана с неизбежным аскетизмом. Быть современным означает не принимать себя самого таким, каким ты стал в потоке времени, а отнестись к себе как к объекту сложной и тяжелой работы.

В итоге, Фуко, опираясь на мысль Канта и Бодлера, описывает современность как вопрошание общества о своих основах и основаниях, о разрыве с традицией, о росте рефлексивности - не только на уровне всего общества, но и на уровне индивидуальной жизни. "Современный человек -- это не тот, кто отправляется открывать самого себя, свои тайны или свою скрытую истину; это тот, кто стремится изобрести себя". []

Из всего выше сказанного мы можем заключить, что современность является тем вопросом, что проблематизирует одновременно отношение к настоящему, способ исторического существования и попытка конституирования себя самого как автономного субъекта, без опоры на традицию и с доверием к самостоятельному использованию разума.

К определению понятия "современность"

Похожие статьи