Лингвистические способы формирования цельности в "Вечерах на хуторе близ Диканьки" - Языковые средства достижения цельности и связности в цикле повестей Н. В. Гоголя

Художественная проза Гоголя исследуется как образно-речевое целое, в переплетении собственно речевых и образно-семантических связей и отношений, определяющих глубинную структуру текста. В его произведениях мы находим новые приемы углубления семантической перспективы слова-образа. При этом возникают новые и неожиданные смысловые пересечения.

В гоголевском повествовании слово живет не только во внутритекстовых, но и межтекстовых зависимостях. И каждое употребление слова-образа несет в себе след прежних семантических связей и смыслов. При этом создается не только художественно-эстетический эффект "игры" в слове, но и обнаруживается ироническая позиция рассказчика, повествующего о странностях окружающего мира. Трагедийность внешне комических ситуаций, отражающих объективно существующие "несообразность и несоответствие" - важнейшее слагаемое поэтики Гоголя.

Взаимосвязь между словом и текстом в структуре гоголевского повествования многообразна.

Ироническая окраска текста выявляется во всех элементах повествования, в том числе в словообразовании и словоупотреблении.

Словообразование, прежде всего, строится на аффиксации. Двойная префиксация в повествовании автора выполняет несколько экспрессивных функций:

    1. Придает репликам персонажа "устность", свойственную живому слову; 2. Иронически изображает речевую ситуацию (служит средством авторской интерпретации и оценки); 3. выявляет соотношение позиций - персонаж - повествователь - автор.

Двойная аффиксация в начале слова выражается следующими типичными для гоголевского повествования словообразовательными моделями:

При + на + глагольная форма.

Например:

- Кого ты, земляк, морочишь? Привозу ведь, кроме нашего, нет вовсе, - возразил человек и принагнулся в пестрядевых шароварах. ("Вечера...", "Сорочинская ярмарка, III).

При + от + глагольная форма.

Например:

- Вот что! - сказал голова, разинувши рот. - Слышите ли вы, слышите Ли: за все с головы спросят, а ведь приотдохнуть бы! ("Вечера...", "Пробуждение", IV).

Двойная же префиксация в речи персонажей - прежде всего печать разговорного просторечия, устности, обстановки общения.

Например:

    - Да, сны много говорят правды, если нормально приотдохнем. ("Вечера...", "Страшная месть", IV). - Тетушка имела честь... сказывала мне, что приостановилась она у Покойного Степана Кузьмича... ("Вечера...", "Обед", IV).

В этих предложения слова Приотдохнем И приостановилась сохраняют значение действия обычно кратковременного, выполненного только частично.

Сочетание префиксов По + за, по + вы, по + при, по + рас ... как в авторском объективном повествовании и повествовании с позиций персонажа окрашивают речь, придают ей характерность, индивидуальность, своеобразие в использовании речевых средств:

    - Я повысмотрела, моя государыня, что там еще не такое увидишь! ("Вечера...", "Новый замысел тетушки, V). - А, скверная баба! - закричала голова. - Позалеживалась в старых Халатах! ("Вечера...", "Ночь перед рождеством").

Не мудрено, однако же, попроигрываться, смерзнуть, толкаться. ("Вечера...", "Ночь перед рождеством").

Слова с двойной префиксацией как свидетельство изустности, разговорности, отличают повествование Н. В.Гоголя. Именно двойная префиксация может становиться объединяющим началом, доминантной - семантической - структурной текста с приемом экспрессивного умножения. В произведении слова "Позалеживалась", "Попроигрываться", "повысмотрела" - разговорная форма.

Экспрессивное использование аффиксации находит в творчестве Гоголя широкое применение, создает интонацию непринужденного речевого общения, выступает как прием авторской оценки.

Рассмотрим Гоголевское словоупотребление на уровне текста, в общей системе изобразительности текста.

Игра в слове, игра слов, сложные семантические взаимосвязи словесных и образных рядов - все это и составляет текст как образно-речевое целое. Прием эмоциональных наращиваний, драматических напряжений и контрастов может дополняться иронической игрой слов.

Например:

Трудно рассказать, что выражало смугловатое лицо чудной девушки: и суровость в нем была видна, и сквозь суровость какая-то издевка над смутившимся кузнецом, и едва заметная краска досады тонко разливалась по лицу; и все это так смешалось и так было неизобразимо хорошо, что расцеловать ее миллион раз - вот все, что можно было сделать тогда Наилучшего. ("Вечера...", "Ночь перед рождеством").

Разговорно-просторечная и характерологическая функция языка в творческой практике Гоголя особенно ярко проявлялась в использовании глаголов и отглагольных форм. Эти конструкции одинаково распространены как в речи рассказчика, так и в речи персонажей.

Гоголевское словоупотребление активно использует все возможности грамматической системы русского языка. Исследователи творчества Н. В. Гоголя отмечают, что ряды однородных членов объединяют в произведениях Гоголя "далековатые" предметы. Здесь показательно контрастно сопоставленные и, тем не менее, объединенные, двухчленные ряды, которые составляют еще более сложные цепочки соответствий, организующих текст.

Например:

Боже мой! Стук, гром, блеск; по обеим сторонам громоздятся четырехэтажные стены, стук копыт коня, звук колеса отзывались громом и отдавались с четырех сторон; домы росли и будто подымались из земли на каждом шагу; мосты дрожали; кареты летали, извозчики, форейторы кричали, снег свистел под тысячью летящих со всех сторон саней; пешеходы жались и теснились под домами, унизанными плошками, и огромные тени их мелькали по стенам, досягая головою труб и крыш. ("Вечера...", "Ночь перед рождеством").

Здесь крыши и извозчики, стены и стук копыт коней, люди - объединены одним понятием - окончившие довольны важные природные капризы. В произведении Гоголя - это каламбурное столкновение столь "неоднородных" однородностей.

Ряды однородных членов предложения в поэтике Гоголя чрезвычайно разнообразны и разнохарактерны по своему "наполнению" и по своим функциям. В общем потоке есть и ряды, объединяющие семантически однородные члены.

Например:

Он вес покорился своему душевному убеждению, что Пульхерия Ивановна зовет его; он покорился с волею послушного ребенка, сохнул, кашлял, таял как свечка и наконец угас так, как она, когда ничего уже не осталось, что бы могло поддержать бедное ее пламя. ("Вечера...", "Старосветские помещики").

Искусство гоголевского повествования складывалось как мастерство в использовании всех элементов формы слова, всех образных взаимодействий и соответствий. Текст формировался как образно - речевая система, в которой выявлялись все подробности грамматической природы слова и становились средствами образности. Закономерно поэтому и определяющие влияние Гоголя на формирование, как реалистической поэтики, так и общего направления в совершенствовании языка художественной литературы.

Похожие статьи




Лингвистические способы формирования цельности в "Вечерах на хуторе близ Диканьки" - Языковые средства достижения цельности и связности в цикле повестей Н. В. Гоголя

Предыдущая | Следующая