Республиканская интеллектуальная традиция: теория и российский контекст, Классический республиканизм: общие положения - Н. Муравьев и тайное общество

Классический республиканизм: общие положения

Отказ от традиционного историографического противопоставления либеральных и революционных взглядов применительно к декабристам, предполагает использование в исследовании новой концептуальной рамки, способной заменить традиционную для существующей историографии классификацию политических взглядов акторов рассматриваемой исторической эпохи. В данном исследовании в качестве новой "системы политических координат" выступает классическая республиканская традиция.

Классический республиканизм и, в том числе, его разновидность - "неоримский" республиканизм представляет собой политическую традицию, отсылающую к целой плеяде авторов от античности (Тит Ливий, Саллюстий, Цицерон и др.) - до Макиавелли и его последователей, от английских республиканских авторов времен Славной революции, Мильтона, Харрингтона - до мыслителей XVIII века, например, Монтескье, Мэдисона и Джефферсона. Наиболее ярко представленная в следующем столетии в текстах Алексиса де Токвиля, эта традиция постепенно угасла, пережив второе рождение уже в работах авторов XX века: Ханны Арендт, Чарльза Тейлора и др. Республиканизм был окончательно реабилитирован как самостоятельная традиция политической мысли и политических практик группой авторов, принадлежащих к Кембриджской школе истории идей, а также рядом политических теоретиков, например, Филиппом Петтитом и Изольт Хонохан.

В основе концепции классического республиканизма лежит представление о высшей ценности свободы, что роднит его с либерализмом. Однако следует сразу отметить несколько характерных для республиканизма черт, существенно отличающих его от либерализма или иных политических теорий, ставящих во главу угла свободу. Говоря о концепциях политической свободы нельзя не обратиться к знаменитому эссе И. Берлина, во многом, сформировавшему современное представление о возможных вариациях политической свободы как таковой. В своей работе автор приводит уже традиционное представление о существовании двух концепций: негативной и позитивной свобод.

Концепция негативной свободы, которой в своем тексте отдает предпочтение Берлин, предполагает отсутствие внешнего вмешательства в дела индивида. Фактически, негативная свобода - это свобода "от", то есть свобода от принуждения или от ограничений. В такой трактовке, свобода гарантируется присутствием в жизни человека определенной "зоны комфорта", пространства частной жизни, которое гарантирует возможность свободной самореализации без внешнего принуждения, пусть и в достаточно малой сфере. Согласно автору, подобной трактовки придерживались Т. Гоббс, И. Бентам, Дж. Ст. Милль и другие известные авторы.

Придерживаясь либеральных ценностей, Берлин отдает предпочтение негативной свободе перед позитивной, трактуемой как возможность быть хозяином своей жизни, возможность самореализации, претворения в жизнь своего собственного преставления о том, как следует жить и т. д. Помимо этого, такая свобода предполагает право каждого человека влиять на жизнь общества в равной степени с остальными его участниками. По мнению Берлина, такая форма политической свободы опасна, она приводит к тирании большинства и послужила основой для тоталитарных режимов XX века, подменивших ее концепцией "воли нации" или "народа" .

Современный политический философ Филип Петтит отметил: "...различение негативной и позитивной свободы сослужило плохую службу в истории политической мысли, поддержав философскую иллюзию, согласно которой если отставить в сторону детали, существует всего два способа понимания свободы: свобода состоит либо в отсутствии внешних препятствий для индивидуального выбора, либо в присутствии и, как правило, приведении в действие средств, способствующих господству над собой и самореализации..." .

Следуя этой логике, республиканскую трактовку свободы часто причисляют к концепции свободы позитивной. Однако она существенно отличается от классической дихотомии, описанной Берлином. В основе республиканской трактовки лежит представление о свободе как о "не доминировании" или как противоположности рабству. Проще говоря, республиканская свобода представляет собой отсутствие господства (но не вмешательства) со стороны других. Примером доминирования может являться отношения господина и раба. Такие отношения подразумевают, что господин может в любой момент произвольно вмешиваться в выбор, совершаемый его рабом. При чем факт доминирования не исчезает даже в том случае, если господин этой возможностью не пользуется. Сам факт того, что свобода раба может быть ограничена исходя из воли другого лица означает, что он не обладает свободой, так как возможность принуждения является неустранимой по определению. Именно поэтому в классической республиканской традиции свобода отождествляется с "не доминированием" или "не рабством", гарантирующими что финальная инстанция решений не будет передана в руки другого человека.

Помимо специфического (третьего) пути понимания свободы, классическая республиканская традиция обладает рядом характерных черт наиболее емко суммированных в работе Изольт Хонохан "Civic Republicanism". Автор выделяет четыре основных элемента классического республиканизма: 1) уже упомянутую особую концепцию свободы; 2) гражданские добродетели, наличие которых у граждан необходимо для успешного существования республики; 3) участие каждого гражданина в выработке общих правил и условий жизни, вместе с тем, в совместных действиях, предполагающих их поддержание; 4) понимание каждым гражданином значимости индивидуальных вкладов в общее дело, а также организация публичного пространства, способствующая закреплению памяти о таких индивидуальных вкладах, выступающих в качестве ориентиров для граждан в их совместной жизни. Исследователи из центра "Res Publica" при Европейском университете в Санкт-Петербурге предполагают, что такой список должен быть расширен путем добавления еще одного пункта: внимания к общим вещам, которые инициируют общее дело вовлекая граждан в процесс политического и гражданского участия.

Остановимся немного подробнее на каждом из перечисленных пунктов. Гражданские добродетели или гражданские нравы - необходимый элемент для процветания государства. Проблематика поддержания и развития таких добродетелей и их упадка присутствует в текстах большинства авторов, традиционно относимых к классическому республиканизму. При этом гражданские нравы оказываются ключевым элементом, заставляющим людей ставить общие интересы выше личных в делах республики, а также с успехом принимать участие в политике как таковой. Список добродетелей, в данном случае, не является статичным, разнясь от автора к автору и приобретая то вид абстрактного собирательного образа доблестного гражданина, то конкретный список добродетелей, необходимый для участия в общих делах. В любом из случаев, гражданские добродетели являются фактором, обеспечивающим решение проблемы неучастия в общем деле и, по этой причине, большинство авторов заботит не конкретный список таких качеств, но пути спасения общества от их упадка или, наоборот, пути их повсеместного взращивания.

Тезис о необходимости политического участия напрямую соотносится с предыдущим тезисом о гражданских добродетелях. Классическая республиканская традиция предполагает необходимость их наличия для реализации каждым членом общества возможности участия в определении общих правил и законов и его последующее участие в их поддержании. Миф о том, что "неоримский" республиканизм предполагает прямое участие в выборах и иных формах политического, не оправдывает себя, так как даже древнегреческие республики (например, Афины) предполагали довольно сложную систему участия, не ограничивавшуюся выкриками в народном собрании. Политические механизмы классических республик включали в себя не только народное собрание, но также сложную систему выборных должностей, магистраты, судьи, а также механизмы выбора посредством жребия. У английских республиканских авторов XVIII века трактовка классической традиции предполагали наличие системы представительства, но не прямой демократической процедуры. В независимости от тех конкретных механизмов, которые используются в государстве, "нероимская" версия предполагает максимальную вовлеченность каждого гражданина в общее дело на равных с остальными правах.

Для поддержания в гражданах стремления к такому участию республика предполагает функционирование специфических механизмов признания доблести, путем создания и воспроизводства в пространстве публичности историй о доблестных деяниях, совершенных на благо сообщества. Ханна Арендт описывала эту концепцию применительно к древнегреческому полису, указывая, что в античности записанные истории доблестных деяний позволяли их авторам претендовать на бессмертие в истории и даже приблизиться в этом бессмертии к богам. Применительно к иным формам классических республик публичная реализация пути к признанию и славе также являлась одним из наиболее значимых факторов, обеспечивающих два условия стабильности политического сообщества: граждане получали бессмертие, воспетые за свою доблесть, а республика в целом получала их заинтересованность в общем деле, а следовательно, активное в нем участие.

Подобный список характеристик классического республиканизма ассоциируется, в первую очередь, с античными полисами, римской республикой, а также итальянскими республиками эпохи Возрождения. Однако как было продемонстрировано в начале главы, традиция классического республиканизма продолжала существовать много позже исчезновения республик в Афинах, Риме или Венеции. В своем известном исследовании "Свобода до либерализма" Квентин Скиннер отметил ряд дополнительных характеристик классической республиканской традиции, применительно к развитию английской политической мысли XVII - XVIII веков.

Похожие статьи




Республиканская интеллектуальная традиция: теория и российский контекст, Классический республиканизм: общие положения - Н. Муравьев и тайное общество

Предыдущая | Следующая