Введение - Исследование влияния фестиваля на западную культуру

Фестиваль Burning Man, проходящий ежегодно c 1986 года в пустыне Блэк-Рок в штате Невада, создан как событие, имеющее четкие принципы организации и воплощения определенной концепции. Каждый год люди со всего мира едут в суровые природные условия, где нет никакой инфраструктуры, и строят там на восемь дней обширный город-лагерь, который бесследно пропадает сразу же после окончания фестиваля. За эти восемь дней участники фестиваля проявляют себя во всех сферах, начиная от концептуальных перфомансов, музыкальных представлений и лэнд-арт построек, и заканчивая созданием невероятных костюмов и фантастических средств передвижения по пустыне. Коллективная идентичность участников постоянно маркируется как организаторами, так и манифестом события. Можно утверждать, что Burning Man -- это, прежде всего, люди, имеющие четкое понимание своей социальной миссии и коллективной идентичности. Это не классические потребители современных фестивалей, играющие пассивную роль. Это люди принципиально иной настроенности, которые используют фестиваль не в качестве возможности для социального эскапизма, а в качестве культурного манифеста, попытки изменить общество в целом, его повседневность и ориентиры.

Особенность фестиваля выражается в его десяти принципах. Радикальное включение и самовыражение означает, что каждый, кто приехал на мероприятие, демонстрирует свою свободу и является активным участником и создателем фестиваля -- либо привозит с собой уникальные инсталляции, либо проводит лекции на специальной площадке-лектории, либо создает бесплатную бургерную для всех проголодавшихся. Это подводит нас к еще одному принципу Burning Man -- даровой экономике, которая повсеместно процветает на мероприятии. На фестивале невозможно что-либо купить за деньги, что диктуется принципом декоммодификации: человек в течение восьми дней не может ни буквально продать вещи, ни метафорически себя, он полностью выключен из процесса купли-продажи. Общественные усилия и принцип участия диктуют коллективную сплоченность "бернеров" Так называют себя участники фестиваля и их близкое взаимодействие, но при этом радикальная самодостаточность говорит о том, что каждый предоставлен сам себе и отвечает за свое жизнеобеспечение. Организаторы говорят, что основная цель фестиваля -- "...преодолеть барьеры между людьми, открыть заново себя, постичь природу за пределами человеческого разума", что добавляет философскую составляющую и задает идеологические рамки Burning Man.

Направленность моей работы инспирирована трудами представителей нового левого течения и Франкфуртской школы. Работами Реймонда Уильямса, Андре Горца, Стюарта Холла, Герберта Маркузе и Вальтера Беньямина. Через призму их теорий был проанализирован конкретный кейс, а их категориальный аппарат помог в анализе фестиваля. Сформированное в пустыне сообщество является ярким примером контркультурной среды, однако контркультурность фестиваля носит принципиально новый характер: это не просто субкультура, отрицающая ценности доминирующей культуры, это сложное динамичное сообщество, постоянно анализирующее себя и создающее культурные продукты и черты, которые, впоследствии, вбирает в себя доминирующая культура. В этом заключается, с моей точки зрения, уникальность и ценность этого события для качественного исследования.

В современном мире Интернета и информационных технологий контркультурные сообщества имеют возможность мгновенного распространения своих идей, и Burning Man, имеющий огромное количество сообществ по всему миру и использующий Интернет как главное средство передачи и распространения своей идеологии, отличный тому пример. Популярность фестиваля вдохновила отдельные группы и организации на создание схожих мероприятий по всему миру, от африканского AfrikaBurn до австралийского Blazing Swan. Также на сайте Burning Man есть информация о большом количестве гражданских инициатив, от молодежных творческих образовательных программ в регионах до создания инновационных подходов по восстановлению городов в местах, пострадавших от природных бедствий, по словам организаторов, там, где "традиционные социальные системы потерпели окончательный крах" Там же..

Таким образом, Объектом исследования данной работы стал популярный американский фестиваль Burning Man, а Предметом -- влияние фестиваля и его идеологии на современную западную культуру и формирование коллективной идентичности особого типа, выражающей специфические черты и противоречия постиндустриального общества. Главный Исследовательский вопрос работы -- влияет ли контркультура сообщества фестиваля Burning Man на доминирующую западную культуру, и каким образом это происходит? Выбор моего объекта обусловлен уникальностью события, а задачи исследования ограничены особенностями конкретного фестиваля, что устраняет проблему обоснования данного выбора.

Целью данной ВКР является исследование влияния фестиваля на западную культуру и "следов" этого влияния. Проблема исследования заключается в изменении оптики рассмотрения контркультурных сообществ, анализ их не с точки зрения подрыва доминирующей культуры, а с точки зрения их трансформационного потенциала, сплавления обеих на уровне идеологии. Я попытаюсь проиллюстрировать и объяснить представление коллективной идентичности в той форме, в которой оно заявлено участниками контркультурного фестиваля Burning Man. Важно проследить за тем, что повлияло на "бернеров", на чем основывается их философия и что послужило толчком для участия и создания события.

Работа состоит из двух глав, теоретической и практико-ориентированной, Каждая из которых имеет свои задачи. Первая глава посвящена разработке теоретических рамок и исследованию существующей литературы, как ставшей классикой, так и новых исследований о фестивале, полезной для моей работы. В ней раскрываются особенности современного постиндустриального общества, которые сделали возможным популяризацию фестиваля, вводятся важные для понимания темы термины и понятия. Становится понятным, как в современном обществе смог появится такой культурный продукт, как Burning Man. Использованную мною исследовательскую литературу можно разделить на пять групп. Первая включает в себя теории новых левых, помогает понять разделение доминирующей и альтернативной культур, и то, как возможно их слияние на уровне идеологии. Вторая группа описывает трансформации постиндустриального общества, повлиявшие на идентичность и эстетические установки современного человека. Третья затрагивает понятия мобильности, современного номадизма и туристической оптики, присущие участникам фестиваля. Четвертая объясняет концепции пространства и места, фокусируется на описании фестиваля как географического единства. Последняя группа останавливается на корпоративной контркультуре, анализирует когнитивный капитализм и социально-культурные классы фестиваля. Я осознаю, что изложение соответствующих концепций может показаться читателю несколько поверхностным, но это объясняется не моим нежеланием глубже и детальнее представить каждую из концепций, а стремлением оставаться в тематических рамках моей ВКР и не уйти от поставленной цели.

Вторая глава, в которой анализируется эмпирический материал, описывает специфику фестиваля и исследует как его истоки и идеологию, так и мировоззрение его участников на конкретных примерах. Она выявляет черты фестиваля в современной западной культуре через призму трудов, разобранных в первой главе, и анализирует продукты такого влияния. В ней становится понятно, как разные социокультурные концепции применяются в конкретном случае и помогают как в выявлении особенностей фестиваля, так и в нахождении идеологии фестиваля в современной западной культуре и отношении к труду и досугу.

Говоря о Методологии работы, важно сразу отметить, что при всестороннем анализе конкретного кейса необходимо провести многоуровневый анализ и использовать разные методы сбора и анализа данных. Я сочетала в работе как контент, так и дискурс-анализ, из-за разнообразия взятых материалов, начиная от фотографий в социальных сетях, и заканчивая полнометражными документальными фильмами с множеством интервью. Оговорюсь, что я выбрала упрощенную версию структурного контент-анализа без составления схем и таблиц, чтобы не загромождать работу, и по причине того, что даже упрощенная версия дала искомые результаты. Мною, прежде всего, были использованы этнографические методы Бирмингемского центра современных культурных исследований, так как моя ВКР является междисциплинарной и затрагивает не только культурологические, но и социологические и антропологические аспекты, и делает большой упор на повседневность "бернеров". Анализируя элементы повседневности участников фестиваля, можно понять значение, которое вложено субъектами в создание определенных культурных форм и категорий. Важными для моей работы стали культурные исследования субкультур Бермингемского центра. Анализируя схожие объектные группы, исследователи Стюарт Холл, Тони Джефферсон, Пол Уиллис, Фил Коэн, Стив Рэдхэд, Саймон Фрит и Сара Торнтон полемизируют о том, как можно изучать подобные социальные группы, в каких соотношениях пребывают субкультуры и доминантная культура, и какое значение имеют рассматриваемые коллективы. С их полемики я и начну первую главу. Отмечу, что данный корпус работ исследует альтернативные культуры без рассмотрения их влияния на доминантную культуру. А рассмотрение такого влияния меняет оптику изучения контркультур, что важно для дальнейших исследований, и чем я займусь в своей ВКР, пытаясь устранить этот пробел.

Участники фестиваля не передают реальность напрямую: в их визуальных материалах, будь то видео на YouTube-канале или фото в Instagram, заложен целый пласт определенных значений, сконструированных их социальным и культурным опытом пребывания на фестивале и коллективной идентичности оного. Все использованные материалы -- не нейтральный культпродукт, а сумма сложных идеологических, классовых, гендерных и национальных норм и субъективностей, которые необходимо анализировать только в контексте самого фестиваля и учитывая комментарии и подписи авторов к тому, что выкладывается в публичном доступе. Еще одним полезным источником являются организаторские манифесты и документы. А дневники путешественников-"бернеров", карты, фотографии и видео своих приключений, несмотря на кажущуюся разнородность, составят представление об интересующей социальной группе и том, как она конструируется. Подробный дискурс-анализ поможет структурировать материалы в зависимости от референтных групп и отсылок в комментариях, которая может проявляться даже на уровне простейших "тэгов". Все это создает определенную "дискурсивную формацию" Rose G. Visual Methodologies: An Introduction to the Interpretation of Visual Materials. London: Sage, 2001. P. 137 и социальную модальность, составляющие конкретный идеологический дискурс.

Общество "бернеров" постоянно анализирует само себя. Уже не первый год на фестивале проводится независимая и некоммерческая конференция TEDx, на которой люди делятся опытом, связанным с пребыванием на фестивале, распространяют свои идеи и пытаются найти способы их внедрения вне фестиваля в своей обычной жизни и жизни других заинтересованных. Еще один фактор, который помогает достичь весомых результатов в ходе работы над исследованием -- наличие так называемого "философского центра" фестиваля, в который входит академическое поле "Burning Academics". Все, кто интересуется феноменом фестиваля, создали богатую почву для дальнейших исследований и академического анализа всего, что связано с Burning Man. С 2010 года группа "the Burning Nerds", в которую я вхожу, работает как обширная сеть для исследователей и интеллектуалов из самых разных дисциплин: социологии, антропологии, архитектуры, искусства, экономики и многих других. Наличие актуального академического поля и возможности полемики внутри -- важный фактор для написания выпускной квалификационной работы. Еще один помощник в работе -- медиа-гайд "Burning the Man, Academically", собранный Лорен Кристос для цифровой академической базы Флоридского международного университета, где собрана вся актуальная информация -- от книг до фильмов и газет, посвященных фестивалю.

Одними из самых ценных источников стали четыре документальных фильма о фестивале, его создателях и участниках. Фильмы сняты в разные годы и представляют как историю Burning Man с большим количеством интервью, внутренний процесс его подготовки, так и впечатления внешних участников и их приключения на своем первом "берне". Документальные фильмы изначально противопоставляют себя голливудскому "мейнстриму", и сразу становятся главным средством запечатления и рассказа о фестивале. Даже просмотренные мною видео часто представляют собой не визуальную презентацию событий мероприятия с собственным музыкальным сопровождением, а постоянные интервью и рефлексию, а также высказанные в документальной форме мысли о том, что такое Burning Man для каждого, и как использовать полученный на фестивале опыт в обыденной жизни. Подобные фильмы устанавливают ценность интимных переживаний, показывая реальную жизнь "бернеров" и используя эстетику объективности. Минимальное использование монтажа, близость к событию и фокус на общих переживаниях помогает в исследовании и выявлении социальных конструктов, транслируемых в кинолентах и видео, а также показывает комплексную картину культуры Burning Man. Интерпретировать данные источники возможно на двух уровнях: первом, реалистичном, когда просматриваются визуальные представления тех ценностей, которые передал автор, и глубинном вторым, так называемом "субверсивном" Flick, Uwe; Kardorff, Ernst v. &; Steinke, Ines (Eds.). A Companion to Qualitative Research. London: Sage, 2004. P.240 уровне, на котором выявляется, как именно и через какие фильтры показана реальность фильма, уделяется внимание мелочам, а не обобщающим характеристикам, как на первом уровне. Субверсивная оптика показывает, как именно идеализированы ключевые понятия фестиваля, такие как "коллектив", "общество", "религия", "любовь", "семья". Целью такого прочтения становится раскрытие множественных значений, присутствующих в тексте фильма, а не единственной нарраторской позиции. От просмотра тотальности фильма и вопросов, возникающих в ходе изучения, я плавно перейду к структурному микроанализу определенных тем и проблем, и их полной интерпретации. Подобным способом будет произведен и анализ других визуальных источников участников, доступных в Интернете и найденных мною по тегам фестиваля. Повторюсь, что анализ визуального материала будет осуществляться только в купе с записями, их сопровождающими, так как их нельзя не учитывать при рассмотрении материалов. Для разбора газеты фестиваля The Black Rock Beacon потребуется методология контент-анализа медиа источников, так как мы имеем дело с социальным действием, ежегодными выпусками газет прямо в ходе фестиваля. Я буду учитывать как контекст каждого разобранного выпуска, так и надежность информации. Имеет смысл просматривать выпуски газеты в поиске определенных категорий, интересующих меня в рамках исследования и их кодирования. Только такая работа с документами как с ресурсами, транслирующими конкретные социальные практики, может сделать их реальным объектом исследования. В выборе источников важно учитывать систему категоризации материала, то есть выбор определенных описательных категорий -- организаторы, постоянные ежегодные участники, "новички" фестиваля -- подразумевают пересечения и отсылки к другим категориям, и только все вместе они создают определенную коллекцию, изучение которой продуктивно и дает полную картину о событии и коллективной идентичности. Подобная категоризация имеет в виду особые модели поведения, которые ожидаются от каждой категории и которые возможны только в рамках фестиваля. Например, от "старожилов" ждут невероятных представлений и ностальгических интервью, а от "новичков" -- эмоциональных описаний и всяческих приключений, и большинство из них использует особую терминологию, характерную для "бернеров" и способы общения внутри коллектива. В связи с этим необходимо создать описания, понятные не только внутри сообщества и "перевести" некоторые термины на язык обыденности, тем самым, в том числе, увидеть влияние фестиваля на жизнь участников вне мероприятия. Все источники используются мной с учетом существующих коммуникативных особенностей участников фестиваля. Всегда подразумевается базовая критическая работа и дискурс-анализ, в рамках которого происходит отделение авторского мнения от показанной информации, выявление интертекстуальности, отсылок к другим материалам.

Так как в ходе моего исследования мною лично не предполагается интервьюирование, а лишь использование уже существующих материалов с их обязательным цитированием и сохранением анонимности там, где это необходимо, а личностные темы затрагиваться не будут, установление этических рамок не представляется необходимым.

Изучение заявленной темы динамично и находится в актуальном исследовательском поле: постоянно появляются новые работы, посвященные фестивалю Burning Man, а количество материалов слишком обширно, чтобы полностью охватить их. Исследовательскую литературу, посвященную фестивалю, можно разделить на несколько групп по научным областям. Работы по экономике и управлению, бизнесу и менеджменту, коммуникациям и маркетингу были исключены из-за нерелевантности моей работе. Многие исследования по психологии, религиоведению, новым медиа, теории танца и философии тоже не были мной охвачены, так как посвящены совершенно другим вопросам.

Сразу несколько исследователей изучали мероприятие в рамках "performance art": Рейчел Боудич, профессор Аризонского государственного университета, рассматривает Bowditch R. On the edge of Utopia: Performance and ritual at Burning Man. Chicago, Il: University of Chicago Press, 2010. перформансы Burning Man в связи с ритуальностью и утопическими представлениями, а доктор философии Венди Клаппер пишет Clupper W. Darwin loves you: The evolution of performance art thanks to Burning Man. Festivals and Faires in the United States. New York: Mellon Press, 2011. об эволюции перформативного искусства благодаря мероприятию, что тоже можно рассматривать как влияние фестиваля, однако я сознательно исключаю из своего исследования подробное изучение художественных, перформативных, музыкальных произведений Burning Man. Профессор из Орегоны Ли Гилмор исследует Gilmore L. Theatre in a crowded fire: Ritual and spirituality at Burning Man, University of California Press. Gilmore, L., &; Van Proyen, M. (Eds.), 2010. фестиваль в терминах ритуала и духовности: используя труды Михаила Бахтина, она упоминает карнавальность и театральность фестиваля и пишет о его паломнической составляющей.

Выпускная квалификационная работа "Burning Man Was Better Next Year. А phenomenology of community identity in the Black Rock counterculture" Kehoe, K. L. Thesis: "Burning Man Was Better Next Year. a phenomenology of community identity in the Black Rock counterculture." California State University, Sacramento. Communication Studies Department, 2011. качественно описывает контркультурные идеалы и идентичность фестиваля с помощью феноменологических и этнографических методов и демонстрирует хорошую базу интервью. Именно она навела меня на мысль о полемике по поводу понятия контркультурности Burning Man, однако, как и в схожих работах, автор не ставит под сомнение понятие контркультурности и останавливается на описательном процессе. Я же стараюсь сделать упор не на описаниях, а на объяснениях, доказывая, что нельзя воспринимать фестиваль в качестве классической контркультуры, учитывая, какое влияние он имеет на американскую культуру в целом. Те исследования, которые были полезны для работы и использованы мной более обширно, я привлекаю в описаниях в первой главе и во второй главе, непосредственно работая с феноменами мероприятия.

Академическое значение моей работы заключается в комплексном изучении теоретических материалов из области культурных и социальных исследований, а также актуальных работ, посвященных конкретному мероприятию и его участникам. Однако важно соединить теорию с практикой и глубинно проработать эмпирический материал и архивы Burning Man через призму использованной методологии. Я постараюсь доказать, что оптика изучения контркультурных сообществ может соединять в себе труды, которые считаются противоречащими: теории новых левых, "туристский взгляд" Джона Урри, концепцию общества переживаний Герхарда Шульце, городские исследования Вальтера Беньямина и Георга Зиммеля, а также теорию креативного класса Ричарда Флориды и "бобо" Дэвида Брукса. Все они, рассматриваясь под определенным углом, могут помочь в описании и анализе конкретного кейса, а их некоторая противоречивость становится плюсом и приближает нас к многоаспектному рассмотрению феномена Burning Man. Тем более, так как я связываю феномен фестиваля с изменением повседневной культуры участников, и даже корпоративной западной культуры, мне понадобится спектр трудов, затрагивающий разные сферы жизни, ведь значение фестиваля огромно, а следы его влияния можно найти как в офисах больших корпораций, так и на локальных транс-вечеринках, посвященных Burning Man. Что касается отечественного академического пространства, в России, к сожалению, нет работ со схожей тематикой, а фестиваль не упоминается ни в одной научной работе. Моя работа призвана восполнить этот пробел. Существующие труды либо делают упор на молодежных субкультурах, либо рассматривают контркультуру через призму советского марксизма. Рецензии на американские книги не представляются полезными, как и узконаправленные литературоведческие исследования, затрагивающие американские контркультурные течения.

Введение - Исследование влияния фестиваля на западную культуру

Похожие статьи