Предвыборная кампания и политический дискурс - Агитационный предвыборный сверхтекст

"Эффективная политическая система, - отмечает А. С. Панарин,- представляет собой механизм для переработки социальных заказов нации в политические решения и технологии их практической реализации" (1996.384). При демократическом социальном устройстве механизмом, приводящим к власти ту или иную политическую силу, являются выборы. Общество с развитой политической культурой передает власть от одной из двух или нескольких политических партий к другой, с тем чтобы исправить накопившиеся за время правления данной партии негативные явления, с тем чтобы внести новые позитивные моменты в жизнь общества. В России с ее несложившейся системой партий этот механизм работает пока еще плохо. Однако выборы президента, губернаторов, депутатов законодательных собраний стали уже привычными событиями политической действительности.

Важным элементом процедуры выборов является предвыборная кампания. Это временной отрезок, на протяжении которого политические субъекты (лица, партии, общественные движения) должны позиционировать себя в глазах избирателей, привлечь к себе внимание электората (объекта своего воздействия) и побудить людей проголосовать за кандидата той или иной политической ориентации, который обещает своему сегменту электората определенные социальные выгоды (потребное будущее). При этом позиционирование, разумеется, включает в себя не только позитивную самохарактеризацию, но и негативную характеризацию других участников предвыборной кампании. Таким образом, в рассматриваемой ситуации выделяются субъекты позиционирования, объект воздействия, контрагенты и декларируемая субъектом цель, достижение которой обеспечивается победой на выборах. В общественном сознании эти периодически повторяющиеся события запечатлеваются в виде пропозициональной структуры (схемы), то есть "модели определенной области нашего опыта, в которой вычленяются элементы - аргументы и базовый предикат, связывающий эти аргументы, - даются их характеристики, указываются связи между ними" (Болдырев 2000.37).

Высказывается мнение о том, что в период предвыборной агитации "правомерно параллельное рассмотрение политики и рекламы, точнее говоря, пропаганды и рекламы" (Миронова 1999.86). Как и обычная реклама, политическая предвыборная агитация должна привлечь Внимание адресата, пробудить Интерес к предмету разговора, возбудить Желание видеть "рекламируемого" кандидата на определенном политическом посту и побудить к Действию - голосованию за данное лицо или данное политическое объединение (известный принцип AIDA).

Анализ российских предвыборных кампаний 90-х годов заставляет исследователей вести рассуждение в терминах "желаемое" и "действительное". В качестве желаемого выступает предвыборная кампания, в ходе которой стороны представляют избирателям свои программы и организуют их детальное и аргументированное рассуждение. "Обсуждение программ предполагает достаточно высокий уровень Рационализации общественного сознания, способность людей отстраниться от эмоционального отношения к тому или иному кандидату и оценить его рациональные предложения" (Амелин 2001.27). Однако такое положение оценивается как недостижимое в условиях современной России (наш материал показывает, что такого идеального положения не существовало и в прошлом). Что же наблюдается в действительности? Реально предвыборная кампания протекает как борьба имиджей и формирование групп пристрастий, а не групп интересов (См. Там же. 28). А сценой, на которой сталкиваются эти имиджи, является социально структурируемое "мифологическое пространство", обращенное к сфере иррационального (стереотипы, вера, эмоции). Неизвестно, достижим ли желаемый идеал вообще. Как отмечается в другой работе, "использование политической мифологии - неотъемлемая часть любой крупной избирательной кампании в любой стране" (Попов 2001.78). "Миф позволяет упростить реальность и существующее в ней множество противоречий свести к нескольким наиболее "очевидным" (Цуладзе 2001.131). Позиционируемый политический субъект (лицо, партия) предстает при этом как герой в противопоставлении антигерою. Отвечающее глубинным представлениям различение своего и чужого, хорошего и плохого (без каких-либо оттенков) упрощает картину действительности и облегчает манипулятивные воздействия на избирателей.

Главным проводником политического воздействия на массы избирателей является политический дискурс, который понимается "как система коммуникации, как поле коммуникативных практик" (Шейгал 1999 б. 114). Е. И. Шейгал характеризует политический дискурс как текущую речевую деятельность с ее результатом (текстами) и как семиотическое пространство, включающее в себя знаки разной природы (слова, политическую афористику, флаги, эмблемы, гимны и др.) (См.: Там же: 15). Эта несводимость дискурса к текстам подчеркивается и в других определениях, например: политический дискурс - это "совокупность всех речевых актов, используемых в политических дискуссиях, а также правил публичной политики, освященных традицией и проверенных опытом" (Баранов, Казакевич 1991.6); это "сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, еще и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста" (Караулов, Петров 1989.8). Как показывает Патрик Серио, уже на ранних этапах исследования явления дискурс понимался как механизм, который определяет, что и как должен говорить или воспринимать любой субъект, вставший на данную дискурсную позицию (См.: Серио 2001. 553. См также: Фуко 1996.51). В этом плане российская лингвистика сближает понятия "дискурс" и "функциональный стиль" (См.: Кожина 1997.5. Ср. также описание журналистского дискурса: Чепкина 2000).

Различные аспекты проблематики политического дискурса получили подробное рассмотрение в исследованиях Е. Н. Беловой (1995) - на материале слушаний комитетов Конгресса Соединенных Штатов Америки, Н. Г. Мартыненко (2000) - предвыборный дискурс новостийных программ, В. И. Шаховского и М. Р. Желтухиной (1999) - дискурсивный портрет политика, В. И. Шаховского(1998) и Э. Лассан (1995) - когнитивные аспекты дискурса власти и инакомыслия в бывшем СССР.

Проблематика политического дискурса рассмотрена также в работах: А. Н. Баранов, В. А. Плунгян, Е. В. Рахилина (1993), А. М. Дебреш и А. С. Нариньяни (1983), А. Е. Кибрик(1983; 1994), А. А. Романов (1999). О. Г. Ревзина (1999), М. Р. Проскуряков (1999), П. Серио (1999) и др.

Политический дискурс характеризуется "фантомностью денотатов" (Шейгал 1999.120). "Социальная действительность раздваивается на реальную инстанцию и ее образ, который ее скрадывает, делает неразличимой и оставляет место лишь для схемы растворения личности: общество всецело приспосабливается к вам, так интегрируйтесь же и сами в него. Но эта взаимность, конечно, с подвохом: к вам приспосабливается чисто воображаемая инстанция, вы же взамен приспосабливаетесь ко вполне реальному социальному строю" (Базылев 1997.7). Политический дискурс в его "предвыборном варианте" вполне отвечает этой характеристике.

Сконструированные образы (имиджи) политиков и партий, проблематичные обещания, расплывчатые программы, с одной стороны, а с другой - избиратель вручает избранному вполне реальную власть, которую можно использовать по собственному усмотрению. И здесь необязательно говорить о прямом обмане избирателей. Дискурс строится в соответствии с менталитетом, национальными и иными особенностями того или иного электорального слоя, приспосабливается к когнитивным механизмам обработки дискурса (Дейк 1989. 35-38, а также Шейгал 2000.176). К адресату поступает так называемая коммуникативная правда, т. е. препарированная в соответствии со стратегическими целями фактическая информация (См.: Почепцов 1998. 248).

Продуктом предвыборного политического дискурса является совокупность текстов, которую в силу их смысловой целостности, общей прагматической направленности можно обозначить как сверхтекст (Купина 1995).

Похожие статьи




Предвыборная кампания и политический дискурс - Агитационный предвыборный сверхтекст

Предыдущая | Следующая