Проблематика и тематика пьесы "Черные маски" - Литературоведение и критика о своеобразии творческого метода Л. Андреева

Внимание литературоведов и критиков всегда привлекал философский контекст прозы и драматургии Л. Андреева. С первых своих публикаций драматург был воспринят как художник ярко выраженной философской направленности, тяготеющий к постановке метафизических тем и проблем. Его дневники, письма и художественные произведения представляют собой интереснейшие философские источники постижения человека и эпохи.

Экзистенциональная философия проявлена в его драматургии, в частности, в трагедийной пьесе "Черные маски", которую можно рассматривать в качестве одного из литературных источников поэмы С. Есенина "Черный человек". В условно обобщенной форме драмы Андреев передал страх и боль перед возросшими в трудные годы потрясений темными, инстинктивными побуждениями людей. Драма "Черные маски" признается почти всеми исследователями самой загадочной и сложной (композиционно и образно) из всех пьес Л. Н. Андреева. Одни ученые считают ее откровенно символистской, другие - романтической монодрамой. Драма создана параллельно с пьесой "Царь Голод".

Пьеса Л. Н. Андреева "Черные маски" вызвала много недоумений у современников: вызывало отсутствие грани между реальным и ирреальным, между действительным и несуществующим в сознании Лоренцо, невозможность четко выстроить хронологию событий. Несоответствия входят в авторский замысел и являются элементом художественного задания. Отчетливая двуплановость драматургического действия, одновременное существование главного персонажа в предельном, аналогичном реальному, и запредельном, тамошнем, "ином" мире (заколдованный мир души, бездны подсознания) обнаруживает в ней признаки монодрамы.

Обновление театра, по мнению автора "Черных масок", возможно только благодаря переносу художественно-смыслового акцента с внешне-публичных сторон жизни на "глубинно-личностные пласты сознания". Отказ от "зрелищности", в свою очередь, приведет к "упразднению" зрителя, который, растворившись "в психологичности драмы, перестанет быть зрителем и сделается таким же действующим, как актеры". Монодрама "Черные маски" может быть рассмотрена как образец конкретного литературного воплощения предлагаемых Л. Н. Андреевым идей "панпсихизма" в драме, как пьеса, в которой монодраматически преломляется "единая душа в действии и зрелище", что и определяет специфику рецепции данного произведения.

Трагедию "Черные маски" можно считать одним из напряженных опытов самопознания Л. Андреева. Экзистенция человека в реальном бытии принуждена переносить и преодолевать разрыв между "сущностью" и "существованием". Автор объяснял символический смысл центрального образа-топоса драмы: заколдованный замок, залитый огнями, - это загадочный мир души герцога Лоренцо. Метаморфозы, происходящие в пьесе, вызваны выбором герцога Лоренцо и направлены не извне, а изнутри - из глубин его сознания. Силы адские и небесные сталкиваются в битве, ареной для которой служит душа Лоренцо. Жизнь души представлена в зримых образах: реализуется метафора "душа - заколдованный замок". Поэтому антитеза "свет - тьма" становится структурообразующим лейтмотивом драмы. Глубины подсознательного, сокровенные уголки души невозможно осветить так, чтобы не оставить ничего темного, непознаваемого, иррационального.

Центральный персонаж герцога Лоренцо автобиографичен. В первой картине драмы Лоренцо представляет собой то самое гегелевское "несчастное сознание", которое охарактеризовано русским экзистенциалистом Н. Бердяевым как результат объективации реального мира. Термином "объективация" Н. Бердяев обозначает распадение изначально единого свободного мира, сотворенного Богом, на субъект и объект. Герой трагедии герцог Лоренцо погружен в падший, объективированный мир, по терминологии русских экзистенциалистов. В этом мире все двойственно, неистинно, лживо. Доброжелательный и открытый, искренний в своих намерениях, средневековый феодал уверен, что залил замок ослепительным светом, но гости в масках постоянно жалуются на тьму и холод. В неистинном, падшем, объективированном мире личность теряет свою свободу как соотнесенность с божественным и мучается самоотчуждением, раздвоенностью. Закономерно возникает феномен двойничества. Это не только следствие атмосферы карнавала, масок, личин, которые могут быть похожими, могут стать двойниками шутки ради. Мотив двойничества приобретает метафизический оттенок.

Для Андреева человек - средство. Через человека он хочет передать трагедию Вселенной. Андреева не интересует психология отдельной личности. Порой он надевает на лица людей маски, превращая их в носителей абстрактных сущностей. Пример - маски на балу у герцога в пьесе "Черные маски".

Андреев адекватно выражает специфику самосознания человека "рубежа веков". Смысл диалогов, развернутых Андреевым, вполне соответствуют экзистенциальному пониманию истории. Мир пьесы выстраивается в соответствии с гротескно-фантастическим типом художественной образности. Появление Черных масок, слетевшихся на свет в замок без приглашения, можно рассматривать как открытие героем первозданной, иррациональной, вызывающей ужас своей необъяснимостью бездны.

Автору драмы важно показать, что духовная борьба в герцоге Лоренцо проходит несколько этапов. Амбивалентность "несчастного сознания" героя оказывается у Андреева гораздо сложнее, чем это трактовано в работе современного исследователя. Вполне в соответствии с пониманием экзистенциальной философией высшей духовности андреевский герой погружен в бездну самоотчуждения. Картина прощания с убитым Лоренцо воспринимается как фантасмагория, не поддающаяся реалистической интерпретации. Эту картину справедливее считать аллегорическим воплощением сознания героя, мучимого сомнениями в разумности и истинности мира. Неясность порождается образом самого художественного пространства, подчеркивается фантасмагоричность самой изображенной действительности. пьеса андреев драматургия анатэма

Исследователями подмечено, что у драмы Андреева угадывается двойной смысл - исторический и экзистенциальный: трагедия индивидуального сознания и трагедия революции. Исторический смысл драмы можно понять в свете эсхатологии Н. А. Бердяева. Парадоксальные совпадения обнаруживаются в образно-тематическом комплексе пьесы "Черные маски" и в суждениях Н. Бердяева об истории, если приложить их к оценке русской революции.

"Зажигание" огня в финале приводит героя к открытию правды о человеческих делах. Героем обнаруживается зыбкость границ между светом и тьмой, божественным и дьявольским, добром и злом, правдой и обманом обнаруживается героем. Финал "Черных масок" может быть объяснен в категориях экзистенциальной эсхатологии Н. А. Бердяева. Страдающая от утраты цельности личность должна пережить и процесс синтеза, очищения и обретения высшей духовной свободы. Этот процесс можно было воплотить в драме только символически, в мотиве пути к Богу через очистительное пламя пожара.

Таким образом, Андреевская пьеса задумывалась как трагедия личности. В трагедийной пьесе "Черные маски" проявлена экзистенциональная философия. Монодрама Л. Н. Андреева ориентирована на "гротескную эстетику" становления, на изображение кризиса сознания героя. В пьесе Л. Н. Андреева возникает определенное соотношение между познавательно-этическим и собственно эстетическим уровнями произведения. В "Черных масках" "трагическая бессвязность" бытия (то, с чем сталкивается герцог Лоренцо в своей жизни) становится свойством художественной формы. Ощущение "непродуманности", "неряшливости" в построении сюжета пьесы отражает изначальную "неряшливость", "непродуманность" мира, а потому входит в авторскую интенцию и организует структуру восприятия "Черных масок". Тем самым зритель действительно становится "героем свершающегося", когда изображаемое "целиком поглощает собой воспринимающего".

Похожие статьи




Проблематика и тематика пьесы "Черные маски" - Литературоведение и критика о своеобразии творческого метода Л. Андреева

Предыдущая | Следующая