Особенности языка "Слова о полку Игореве" - Проблема подлинности "Слова о полку Игореве"

Пятая глава -- "Особенности языка и " темные места" Слова о полку Игореве" -- призвана ответить на два важнейших вопроса: во-первых, на каком языке написано "Слово"? Действительно ли перед нами язык XII столетия или всего лишь подретушированный церковнославянский язык, отлично известный священнослужителю Иоилю Быковскому, которого А. А. Зимин считает создателем "Слова"? Второй вопрос -- о происхождении пресловутых "темных мест" в "Слове".

Автора заинтересовала восточная лексика в "Слове" и он делит их на три группы в зависимости от источников "Слова":

    А) ориентализмы Слова, встречающиеся также в Ипатьевской летописи; Б) ориентализмы, имеющиеся в "Слове" и "Задонщине"; В) ориентализмы, составляющие специфику "Слова".

К первой группе относятся названия оружия (сабля), рек, городов, личные имена и некоторые другие (каган, жемчуг, кощей, телега, хоругвь, чага).

Вторую группу составляют восточные мотивы, которые находятся в Задонщине и в Слове. Из пяти-шести слов этой группы четыре в русских источниках до XV в. не обнаружены (хинове, харалуг, ковыль и див). "Див" вообще упоминается только в Задонщине, а "ковыль" -- в Повести о разорении Рязани.

В третью группу автор включил 19 восточных слов, не упоминающихся ни в Задонщине, ни в Ипатьевской летописи.

Разбор ориентализмов Слова показывает, что они сами по себе никак не могут свидетельствовать о древности памятника, некоторые из них дают серьезное основание для его поздней датировки. Другие вполне могли быть известны книжнику, знакомому с летописями и Задонщиной. Третьи бытовали еще в XVIII в. В четвертых слова отнесены к ориентализмам вовсе по недоразумению. Это, конечно, не означает, что ряд слов восточного происхождения Игоревой песни не мог уходить корнями в глубокую половецко-печенежскую старину. Но вместе с тем нет никаких оснований отрицать возможность знакомства с этими словами писателя, жившего много столетий спустя после похода Игоря 1185 г.

В языковом фонде Слова о полку Игореве встречаем значительный пласт слов, эпитетов и устойчивых сочетаний, близких к украинскому и белорусскому, а также к польскому языкам. На последнее обстоятельство уже обращали внимание первые исследователи Слова Я. Пожарский, М. Максимович, О. Сенковский, а также Л. А. Булаховский и В. Мочульский.

В тексте Слова о полку Игореве можно встретить достаточное количество архаичных слов и выражений. Но в этом ничего неожиданного нет. Ведь автор сам заявлял, что будет писать свою песнь "старыми словесами". Чрезвычайно важно, что эти "словеса" на поверку оказываются заимствованными из Ипатьевской летописи.

Некоторые из перечисленных слов встречаются также в живых русском, украинском и белорусском языках. На этот факт внимание обратил С. М. Каштанов. Отдельные слова известны и Задонщине ("борз конь", "сулицы", "забрала", "стремя"). Поэтому автор Слова мог их взять и не из летописи. Мог он обратить на них внимание как раз потому, что был с ними знаком по живому языку. Весь этот лексический материал летописи использовался автором Слова не механически, а творчески.

Много хлопот исследователям Слова о полку Игореве доставили так называемые темные места. Существуют сотни попыток их расшифровки. Многое стало уже ясным, но значительная часть этих мест все еще нуждается в комментировании. Эта слабость в постановке проблемы была подмечена Р. О. Якобсоном, Д. С. Лихачевым А. Брюкнер считал, что "непонятность "Слова" во многих местах свидетельствует о его подлинности, потому что подделыватели избегали бы вносить в текст неясности". Довод Брюкнера обычно признается убедительным, но сознательную порчу текста "под древность" трудно исключить из приемов работы сознательного фальсификатора. Отсутствие подобной порчи в Слове не только сильный довод в пользу его подлинности, а расшифровка трудных мест Слова дает новые наблюдения о времени создания Песни.

Большинство "темных мест" Слова падает на тексты, не имеющие соответствия в Задонщине. Объясняются эти места не лингвистической безграмотностью автора, не сознательным намерением его "затемнить" текст. Их происхождение более сложно. В них мы можем встретиться и с ошибками, допущенными при списывании со скорописного экземпляра памятника ("вста близ"),и дефектами списка Задонщины, находившегося в распоряжении автора, но частью из-за того, что исследователи искали ключ к "темным местам" в древних памятниках, тогда как следовало обратиться к особенностям диалектов русского, украинского и белорусского языков. Только в последнее время, когда стали обращаться к живой народной речи, многое в Слове прояснилось. Таким образом, изучение языковых особенностей и "темных мест" Слова о полку Игореве не дает никаких прочных оснований в пользу древности происхождения этого памятника.

Автор "Слова" -- книжник, начитанный в древнерусских текстах, привыкший к строю их языка. Стремясь воспроизвести язык Древней Руси, он сочетал знакомые ему нормы церковнославянского языка с элементами просторечья. Этот путь в дальнейшем в русской художественной литературе получил широкое распространение и дожил до XX в.

Зимин считает, что автор Слова хотел стилизовать свое произведение под "древность", используя для этой цели словарный состав Ипатьевской летописи и Задонщины. Вместе с тем в лексике Слова о полку Игореве обнаруживаются следы знакомства автора с элементами украинского, белорусского языков и значительный пласт слов позднего происхождения.

Язык Слова, несмотря на стилизацию "под древность", выполненную на основе Задонщины и Ипатьевской летописи, дает достаточно данных для того, чтобы судить о поздних явлениях в лексике, морфологии и синтаксисе памятника и сделать предварительные выводы о строе языка его автора.

Похожие статьи




Особенности языка "Слова о полку Игореве" - Проблема подлинности "Слова о полку Игореве"

Предыдущая | Следующая