Заключение - Демократия: будущее человечества или явление западной цивилизации

Очевидно, что западные образцы государственности по-настоящему, так сказать, в первозданном евроцентристском варианте не могут институционализироваться в странах, где господствуют так называемые органические социокультурные, политико-культурные, религиозные и т. п. традиции и формы ментальности. В то же время эти последние не могут служить непреодолимым препятствием на пути экономической и политической модернизации Востока, утверждения здесь институтов, ценностей и норм рынка и политической демократии. Поэтому в свете происходящих там процессов можно утверждать, что Восток не просто пассивный объект модернизации, а активный субъект экономических, социокультурных и политических процессов всемирного масштаба. И было бы явным упрощением и преувеличением говорить о замене характерологических установок японской и южнокорейской социокультурной общности характерологическими установками евроцентристской техногенной цивилизации. Именно сохранение традиционных ценностей и ориентаций позволило Японии, Южной Корее и другим странам Азиатского-Тихоокеанского региона освоить достижения техногенной цивилизации, модернизироваться экономически, сохранив многие черты своей традиционной культуры, идти не просто по пути вестернизации, а модернизироваться, сохраняя свою внутреннюю идентичность.

И нет никаких данных, говорящих о том, что множество других незападных стран и народов не могут пойти и не пойдут примерно по такому же пути. Но вместе с тем при оценке перспективы демократии нельзя не учитывать следующее обстоятельство. По замечанию бразильского политолога Ф. Веффорта, "новые демократии" представляют собой смешанные режимы, хотя смешение или совмещение институтов и норм вполне обычное явление, поскольку многие режимы, в том числе и традиционно демократические, носят смешанный характер. Так, некоторые современные представительные демократии включают элементы прямой демократии и корпоративизма, представляя собой некий институциональный гибрид. "Новые демократии" же - это в сущности особые разновидности гибридизации, основанные на сочетании в переходный период демократических институтов, норм и ценностей с авторитаризмом. Но при всех возможных здесь оговорках нельзя не согласиться с тем же Веффортом, который считает, что "гибридные режимы можно считать победой демократии в сравнении с той тоталитарной диктатурой, которую они сменили".

Все это, в свою очередь, дает основание для вывода, что процесс демократизации в странах третьего мира нельзя воспринимать как само собой разумеющийся и однозначно обреченный на успех. Переходный характер "новых демократий" обуславливает их нестабильность, порождающую непредвиденные обстоятельства и непредсказуемые результаты.

Многие из "новых демократий" не застрахованы от опасности того, что первоначальные восторги по поводу обретенной свободы могут обернуться разочарованием и неприятием демократии широкими слоями населения. Немаловажен с данной точки зрения вопрос о выживаемости и управляемости демократии, ее способности укорениться в том или ином обществе. По-видимому, правы те исследователи, которые предупреждают о возможности возникновения в переходные периоды тупиковых ситуаций и опасности возврата к прошлому. Целый ряд стран и народов продемонстрировали свою неготовность к принятию демократии и ее ценностей во всех их формах и проявлениях. Об этом свидетельствует опыт некоторых стран третьего мира, где механическое заимствование западных образцов государственности оборачивалось неудачей и приводило к непредсказуемым негативным последствиям. Зримым проявлением негативных последствий попыток ускоренной модернизации на западный лад является дуга нестабильности, протягивающаяся на огромные пространства мусульманского мира от Инда до Средиземноморья и стран Магриба. Объясняется это прежде всего тем, что заимствовались и насаждались элементарные административные и управленческие механизмы, не заботясь об их органическом интегрировании в национальные традиционные структуры. Первый такой опыт провалился в Иране, где шахский режим под патронажем Соединенных Штатов пытался постепенно пересадить на иранскую почву западные политические институты и экономические отношения.

На поставленный вопрос: "Демократия: будущее человечества или явление западной цивилизации", другими словами, двигается ли весь мир в сторону демократии, ответ неоднозначный: "да", если речь идет об определенной группе стран, каждая из которых исходит из собственного понимания демократии, но с учетом западного опыта; "нет", если имеется в виду однозначная вестернизация или модернизация на западный лад всех не западных стран и народов. Крах и поражение чего-либо одного не обязательно приводит к победе и утверждению чего-либо другого. В этом смысле, как отмечали авторы книги "1993: какой капитализм? ", международная политика не обязательно является игрой с нулевой суммой. По их мнению, сторонников политического реализма, сформулировавших эту теорию, упрекали в том, что увеличение мощи одного государства не обязательно приводит к сокращению силы другого государства, поскольку влияние обоих может возрасти одновременно. Верно, писали авторы, что приобретения одной стороны могут не обернуться потерями для другой стороны. Но верно и то, что потери одной стороны не всегда оборачиваются выигрышем для другой стороны. Возможны случаи, когда результатом игры является не ноль, а величины ниже ноля. Может быть, и так, что в игре теряют все вовлеченные в нее стороны. Или же, во всяком случае, одна сторона может потерять, но остальные тоже ничего не выиграют.

Наглядным подтверждением этого тезиса является то, что вопреки наивным ожиданиям, возникшим за крахом режима холодной войны, крах тоталитарных и авторитарных режимов не всегда приводил к утверждению демократии. Целый ряд стран - Эфиопия, Сомали, Таджикистан, Грузия и др. - очутились в пучине глубочайшего кризиса, хаоса и дезинтеграции.

Какова бы ни была судьба процесса демократизации, оказывается, что несравнимо легче импортировать институциональные формы либеральной демократии, чем импортировать культурные эпистемологические значения либерализма и демократии. По-видимому, ряд стран, в том числе обладающих большим весом и влиянием на международной арене, во всяком случае в обозримой перспективе, сохранят полудемократические или даже откровенно авторитарные формы. Этот момент нельзя сбрасывать со счетов, если иметь в виду перспективу возрастания необходимости ужесточения правовых и репрессивных мер перед лицом роста терроризма, наркобизнеса, других форм международной преступности. Поэтому интернационализация и глобализация важнейших сфер общественной жизни при всех возможных здесь оговорках не может означать политическую унификацию в масштабах всего мирового сообщества на основе рыночной экономики и политической демократии. Однако пример Японии, совершившей после Второй мировой войны мощный скачок в экономическом и культурном развитии и вышедшей в мировые лидеры, показал всему миру скрытые возможности от внедрения в систему государственного института идей демократии. Отдельные провалы в развитии некоторых государств, скорее всего, можно отнести на бездарность или коррумпированность правителей этих некоторых государств, а не на ограниченность идей демократии.

Похожие статьи




Заключение - Демократия: будущее человечества или явление западной цивилизации

Предыдущая | Следующая