Лирические образы, характерные для русской частушки - Специфические особенности возникновения и формирования жанра "частушка"

Свадебные причитания, сравнительно поздние, возникли на основе похоронных. Ряд частушек-жалоб типологически близок свадебной причети. Предположения об их родстве подкрепляются тем, что на поздних этапах своего развития вербальный текст не всегда бывает закреплен за определенными этапами и ритуалами обряда и в процессе редукции приобретает некоторую подвижность. Должны были появиться какие-то эквиваленты отдельным жанрам, закрепившимся за тем или иным обрядом. Частушки-жалобы, восходящие к свадебным причитаниям, объединяет прощальная функция, смыкающаяся с поминальной: выйти замуж умереть в одном качестве и родиться в другом. В частушках этой группы высок процент использования формул "девья красота" и "воля". В зависимости от ареала бытования "девья красота" материализовалась в различных предметах и играла роль ритуального предмета на свадьбе: лента (северо-восток Архангельской области); платок (Вельский район Архангельской области) и др. После прощания с "девьей красотой" на невесту надевали головной убор. В свадебной поэзии воля-красота принимает различный облик. Она уплывает рыбой или улетает лебедью:

Девья волюшка встрепенулася,

Белой лебедью улетела.

Персонифицированная воля-красота, сохраняющая свои орнитоморфные свойства, входит в сюжетные мотивы частушек:

Воля девичья летела,

Я поймать ее хотела/ З. И. Власова, А. А. Горелов. - М.,1965.- С.50.

В севернорусских причитаниях очень распространен образ женщины-птицы, восходящий к тотемистическим представлениям и связанный с культом предков: женщина утка, тетера; девушка лебедь белая. В частушке семантический мотив превращается в сюжетный. Женщина только сравнивает себя с птицей:

Кабы я была воробушек,

Слетала бы домой.

Посидела бы на лавочке,

У маменьки родной/ А. В. Кулагина. - М.,1993.- С.29 .

В свадебной лирике орнитоморфный облик красоты-воли заключается еще в том, что она может улететь на березу. У древних славян береза почиталась в качестве духа плодородия и добра; сломленное или сухое дерево передавало состояние тоски, одиночества. Каждый жанр это особый тип образно-поэтической структуры. В частушке семантический мотив обретает черты иносказания:

Стало некому во полюшке,

Березку заломить.

Стало некому за девушку,

Словечко замолвить.

На уровне сюжетной ситуации связь выглядит прерывистой, но на внутреннем, формульном, уровне обе ее части взаимообусловлены и тесно корреспондируют друг с другом. Кроме того, частушка создает новые образы, в основе которых лежит опора на традицию. Это образ "вереса" (можжевельника) семантического варианта "заломленной березы", "ели". Лес в причитаниях, чаще всего хвойный, находился на границе двух миров. Потенция формул-мифологем "ели" и некоторых других настолько велика, что приводит к созданию в хронологически поздней жанровой системе функционально близких образов:

Вересиночку ломала,

Вересинка колкая.

Никто меня не пожалеет,

Сиротинка горькая.

Частушка близка причету, исполняемому невестой-сиротой на могиле родителей. Изменения, происходящие с формулами, зависят от функции жанра. Функция свадебных причитаний на поздних этапах их развития двойственна: это и передача состояния невесты, и маркировка определенных этапов свадьбы. Исходная точка наших взглядов на жанр заключается в том, что каждый жанр обладает своей системой функций.

Как отмечалось выше, в народной поэзии существует два типа мотивов: лексико-семантические (формулы) и мотивы, представляющие сюжетную единицу. Сюжетные мотивы, в отличие от семантических, могут существовать самостоятельно. В частушки вошло описание многих ритуальных действий, совершающихся во время свадебного обряда, например, благословение родителями во время сватовства:

На столе стоит икона,

У стола отец и мать.

Задушевную подружку,

Хотят благословлять.

Обычай, распространенный в ряде северных районов, когда невеста во время причета ударяла руками о крышку стола:

Кабы замуж, кабы замуж,

Вот поплакала бы я,

Расколола бы столешницу

У нового стола / Н. Рождественская. - А.,1958.- С.151.

В похоронном и свадебном ритуалах В. П.Кузнецова выделяет "ритемы"/ В. П. Кузнецова. - П.,1987.- С.99-совокупность целенаправленных актов, обладающих смысловой завершенностью и функциональной значимостью в рамках обряда. Сюжетные мотивы частушек, изображающие свадебные обрядовые действия, соответствуют "ритемам": в них в концентрированном виде вошли ритуальные действия.

Обобщим наши наблюдения. Причитания один из генетических источников частушки. Роль причитания в процессе жанрообразования частушки доказывается: во-первых, существованием у частушек-жалоб дополнительной поминальной функции; во-вторых, употреблением общих лексико-семантических формул. Традиция оказывается мощной силой, способной через столетия передавать опыт народа, нашедший отражение в особых формулах. Возникнув на мировоззренческой основе, воплотив в себе языческие представления древних людей об окружающем мире, они постепенно приобрели эстетическое наполнение. Традиционные формулы оказались наиболее существенными, несущими в себе особый смысл. Семантика формул, реализующаяся через традиционные поэтические связи, гораздо глубже, чем их прямое назначение.

Если в причитаниях доминирующую роль играет семантический принцип построения текста (когда один образ оказывается связан внутренне с другим), то в частушках его вытесняет принцип ассоциативности.

В-третьих, генетическая общность причитаний и частушек доказывается существованием сходства на уровне мотивов-ситуаций, соответствующих ритемам-актам, обладающих определенной завершенностью и значимостью. Свадебный обряд состоит из четко обозначенных комплексов действий и на этой основе легко возникают частушки, комментирующие эти действия. Поминальная обрядность менее разложима на сегменты, но тем не менее также создаются частушки, отражающие отдельные моменты поминального ритуала.

В-четвертых, жалобы (солдатские и рекрутские), содержащие мотив как компонент содержания, генетически связаны с солдатскими песнями о тяжелой службе и о прощании рекрута с родственниками, что подчеркивается их тематическим и поэтическим сходством.

В-пятых, частушки-жалобы сохранили некоторую мелодическую близость к причитаниям. В частности, поминальные частушки и о жизни на чужой сторонушке поются в более замедленном темпе, чем остальные. Они могли исполняться без музыкального сопровождения. Инструментальный аккомпанемент это уже последующий этап в эволюции жанра.

Следует отметить, что одностороннее, упрощенное представление о механизме жанрового взаимодействия частушек и причитаний не способствует решению проблемы. Мы исходим из того, что частушка, поздний по происхождению жанр, особым образом аккумулировала в себе семантические формулы и сюжетные мотивы причитаний. Наиболее интенсивно этот процесс протекал в севернорусских регионах (Архангельская область и Карелия), записи из которых легли в основу нашего исследования.

В заключение отметим, что не считаем причитания жанром, сыгравшим основную роль в образовании частушек. В изученном нами массиве опубликованных и архивных материалов / Личный архив Н. В. Дранниковой. - А.,1979-1996, только 5 - 6 процентов частушек соотносимы с причитаниями. Прослеженная нами связь во многом носит региональный характер. Сделать вывод о ее локализации позволяет географический принцип распределения материала в указанных источниках. На Русском Севере традиция причитаний имеет давние и глубокие корни, поэтому здесь возникали чаще и сохранялись дольше, нежели в других этнокультурных зонах, частушки-жалобы.

Следующую группу частушек составляют лирические миниатюры. Сюда вошли частушки, имеющие функциональную и тематическую близость с лирическими протяжными песнями бытового цикла: "Серый камень легче тянет, чем горячая любовь", "Мы с миленком разостались", "Родители и любовь", "Ты зачем другую любишь, а меня расстраивашь?" и др. Несмотря на тематическое сходство протяжных песен и частушек, содержание лирических миниатюр субъективизировано.

В лирических миниатюрах, как и в жалобах, взаимодействие жанров происходит на уровне мотивов. В частушке семантическая связь раскрывается и смыкается с принципом ассоциативного построения текста. В фольклоре существуют генетические цепочки: формулы условно-поэтические приемы. Пока не исчезла традиция, развивается формула и развиваются структурно-стилистические категории, через которые она реализуется.

Лирические миниатюры тесно связаны с традиционными формами поэтики: в них активно используется психологический параллелизм, постоянные эпитеты, символы и т. д. Образная система миниатюр, будучи тесно связана с традиционной лирической поэтикой, как и система протяжных песен, ориентирована на передачу внутреннего мира человека. Частушка один из новых жанров фольклора, но в ее основе лежит традиционное начало. Структурно-стилистические категории в ней, как формулы, эволюционируют и переходят в новое качество. В частушке по сравнению с песней сокращается использование устойчивых поэтических элементов. Одновременно наблюдается развитие реалистических тенденций: возрастает количество конкретно-бытовых сравнений, эмоционально-оценочных эпитетов и пр.

В частушке усиливается личностное начало, связанное с распадением социально-психологического монолита патриархальной общины. Это приводит к упрощению композиции: сокращается количество лирических обращений и повторов, анафорических и эпифорических констант. Изменения, происшедшие с общественным сознанием, отразились на частушечных композиционных формах и привели к доминированию монолога. Частушка имеет субъективно-лирическую форму.

Меняется значение традиционных поэтических категорий. Они начинают наполняться бытовым содержанием или смыкаться с другими поэтическими категориями, образуя диффузную зону частушечной поэтики.

В частушке падает роль параллелизма, основанного на традиционной символике. Он может принимать свойства логического ("Хотел уточку убить серая заклекала. Хотел другую полюбить старая заплакала"). Образный традиционный параллелизм характерен для ранних текстов. В частушке нами выделены новые модели психологического параллелизма, в основе которых лежит знание традиции. Одна из них представляет собою трансформацию образа солнца и его лексическо-семантического поля: "залить жар", "потушить лампу", "засветить огни". Основной вид параллелизма в частушке логический, с различными оттенками модальности.

Высокий таксономический ранг в песне имеет метафора, в частушке ее использование сокращается. В песне атрибутируется традиционная метафора, в частушке преимущественно конкретно-бытовая. Частушечная метафора принцип иносказания зачастую заменяет принципом конкретизации: многие классические метафоры начинают раскрываться в тексте ("разгорится мое сердца не зальешь его водой", "разрывается ретивое мое напополам").

В частушке появляются конкретно-бытовые сравнения, отсутствующие в песне ("пусть миленочек побегает как за белочкой"). Сравнения в частушках помогают раскрыть психологическое состояние героя, они динамичны.

Поэтизация способ изображения реального мира в лирических миниатюрах и протяжных песнях. Одно из ее проявлений cимволика. Изучению символики посвящены работы А. А. Потебни, Д. К. Зеленина, И. В. Зырянова, Л. А. Астафьевой. Как указывает Л. А. Астафьева / Л. А. Астафьева. - М.,1975.- С.163-169., следует различать символ и символическую ситуацию. Проведенный поэтический анализ показал, что в частушках преобладают символические ситуации. Чаще всего в песнях и частушках употребляются ситуации "дарить кольцо сломать кольцо", "косьбы жатвы", "переправы через реку" и др.

В частушке у символов исчезает устойчивое значение, они начинают употребляться в свободно-образном значении. Старая форма может использоваться для реализации нового содержания. В песне сокол символ жениха, в частушке любого молодого человека. Бывшая символика начинает входить в состав сравнения ("он как голубь за голубушкой ухаживал за мной").

В частушке символы могут принимать противоположное значение. Традиционная символическая ситуация "дарить платок" приводит к образованию ситуации "рвать платок рвать ленту". Появляются новые символы, например, "балалайка", который употребляется в контексте разного рода любовных отношений ("разбить балалайку" разбить любовь).

Одно из важнейших средств поэтизации эпитеты. Высокой частотностью в песне обладают постоянные эпитеты. В частушке они представлены незначительно и подвергаются процессу разложения: начинают восприниматься как разговорные. Постоянный эпитет наполняется реальным содержанием ("К синю морю подходила море все под пеною. Три недели сердце билось все перед изменою").

В частушках усиливается индивидуальное начало, она рассчитана на мгновенную реакцию расширяется диапазон ее ассоциативности. В песне лирика носит более объективный характер, поэтому в ней преобладают постоянные эпитеты и относительные прилагательные, а в частушке эмоционально-оценочные эпитеты.

Лирические миниатюры имеют свое жанровое лицо. В них незначительно представлены ирония и гипербола, играющие главную роль в частушках-скоморошинах.

Таким образом, лирическая миниатюра результат творческой переработки протяжной народной песни. Ее художественная система возникла как результат переосмысления традиционной лирики. Лирическую протяжную песню мы считаем основным генетическим источником жанрообразования частушки. Примерно 60 процентов частушек генетически соотносятся с нею (подсчет проводился по указанным источникам).

Похожие статьи




Лирические образы, характерные для русской частушки - Специфические особенности возникновения и формирования жанра "частушка"

Предыдущая | Следующая