Политический гностицизм и современность - "Новая наука политики" Эрика Фегелина

Фегелин полагает, что церковь является ведущим цивилизационным фактором в обществе и может консолидировать людей вокруг себя, а христианство может функционировать в качестве гражданской теологии Ibid. P. 213. С развитием общества общественные проблемы переросли эсхатологические чаяния христианства. Рост гностицизма в этот критический момент предстал в новом свете, так как имманентизация христианского эсхатона позволяет ему наделить общество определенным смыслом, какого не давало ему христианство. На ранних этапах гражданская теология выглядела как христианство, но как "настоящее", либо "реформируемое"; затем, с имманентизациейэсхатона, она стала откровенно антихристианской. Как следствие, везде, где гностические движения приобрели политическую власть, происходило изгнание христианства из публичной сферы. Фегелин акцентирует, что гностицизм не означает процесс возвращения к язычеству. Если в дохристианской цивилизации "правда" присутствовала в форме личного переживания, то у гностиков она полностью подавляется. В этом он видит первую опасность гностицизма как гражданской теологииThe Collected Works of Eric Voegelin. Vol. 5.The New Science of Politics, in Modernity without Restraint / Ed. by M. Henningsen. Columbia: UM Press, 1999.P. 214.

Эти размышления открывают перед ним перспективу будущего цивилизации, где гностицизм в варианте марксизма расширит свою зону влияния в Азии, а прогрессивизм, позитивизм и сциентизм под видом вестернизации продолжат проникновение в развивающиеся страны. Гностицизм постарается подавить, репрессировать правду, но не сможет изгнать ее из реальности. Отсюда следует критический вопрос Фегелина: как долго будут длиться репрессии, и что приведет к взрыву? Он находит эти вопросы безусловно уместными, потому что они возникают из методически правильного применения его собственной теории к эмпирически наблюдаемым компонентам современной цивилизацииIbid. P. 215. Разумно предполагая, что реакция на экспансию гностицизма будет обширной, Фегелин не берется произвести точные прогнозы. Он обращает внимание на тот факт, что гностицизм, несмотря на видимое господство, практически не имеет пространства для маневра: традиционная культура и христианская традиция западной цивилизации скорее живы, общество, в целом, духовно и интеллектуально устойчиво, а расцвет общественных наук является знаковым событием. По понятным причинам, Фегелин ничего не может сказать о вероятной реакции христианской традиции против гностицизма в Советском Союзе. Он не знает, как китайская, индуистская, исламская, и любая другая цивилизации будут реагировать на гностические репрессии. Но он предполагает момент взрыва, приближаемый фактором саморазрушения, присущим гностицизму. Фегелин считает данный фактор саморазрушения второй опасностью гностицизма как гражданской теологии; первая опасность была в уничтожении "правды"Ibid. P. 216.

Все возникающее в бытии имеет свой конец, и разрешить эту тайну невозможно, Фегелин считает это двумя главными принципами бытия. Гностические спекуляции на эйдосе истории приводят к извращенному пониманию этих принципов, делая общество бесконечно существующим, а тайну бытия познаваемой. Гностицизм, таким образом, производит подобие антипринципов к принципам бытия; и создает придуманный мир, который становится социальной мотивацией для гностических масс. Отношение к существованию у гностика остается энергичным и активным, но эсхатологическая интерпретация истории дает ему ложную картину реальности. На основе ложных концепций совершаются политические действия. Результатом является пневмапатологическое состояние общества и отдельных его представителейThe Collected Works of Eric Voegelin. Vol. 5.The New Science of Politics, in Modernity without Restraint / Ed. M. Henningsen. Columbia: UMPress, 1999. P. 225.

С радикальной имманентизацией придуманный мир смешался с реальным миром терминологическим образом; породив навязчивую идею нового мираФегелин приводит пример, что в гностическом придуманном мире непризнание реальности является первым принципом. Как следствие, действия, которые в реальном мире были бы нравственно безумными, будут считать моральными в придуманном мире, потому что они производят полностью противоположный эффект. Интерпретация морального безумия как морали, и достоинств sophia и prudentia как безнравственности, является беспорядком. На практике практически каждый великий политический мыслитель, признавший структуру реальности от Макиавелли до современности, был обозначен аморальным гностическими интеллектуалами. В современности гностические нападки против политологии серьезно ухудшают качество общественных дебатов по современным политическим вопросам.. Идентификация мечты и реальности имеет практические результаты, считает Фегелин. В гностическом обществе критическое исследование причины и следствия в истории запрещается, а рациональная политика невозможна. Гностические общества и их лидеры осознают эти опасности для своего существования, но не реагируют на них в "мире реальности"The Collected Works of Eric Voegelin. Vol. 5.The New Science of Politics, in Modernity without Restraint / Ed. M. Henningsen. Columbia: UM Press, 1999. P. 225-226. Опасности будут встречены магическими операциями в придуманном мире, такими как моральное осуждение и влияние на общественное мнение; изображение врагов как агрессоров и объявление войн; пропаганда мира во всем мире и перехода власти к мировому правительствуIbid. P. 226.

Проявления такого "гностического безумия"The Collected Works of Eric Voegelin. Vol. 5.The New Science of Politics, in Modernity without Restraint / Ed. by M. Henningsen. Columbia: UM Press, 1999. P. 227 в современной политике лучше всего иллюстрирует непрерывная война, в то время, когда каждое политическое общество публично заявляет о своем горячем стремлении к миру. Мир - это временный порядок общественных отношений, выражающий баланс экзистенциальных сил. Баланс может быть нарушен различными причинами, а война несет в себе использование насилия в целях восстановления сбалансированного порядка. Политика должна осуществлять попытку восстановления равновесия сил и общественного порядка различными дипломатическими средствамиIbid. P. 227. Фегелин подчеркивает, что гностическая политика является пагубной, потому что предпринимаемые меры, увеличивают беспорядки и приводят к войне Ibid. P. 227. Если начинающееся изменение баланса не встречено реальными политическими действиями, а вместо этого произносятся "магические заклинания" Ibid. P. 227, война становится неизбежной.

Явления этой величины не могут быть объяснены незнанием и глупостью. Эта политика проводится на основе гностических предположений о характере человека, о возможности установления международного порядка в ближайшем будущем. Такая навязчивая идея лишает гностические общества возможности сформулировать политику, согласующуюся со структурой реальностиIbid. P. 228. Фегелин замечает, что его анализ принадлежит только к вариантам, преобладающим в западной цивилизации; и не применим к вариантам, преобладающим в тоталитарных государствах, хотя между этими двумя опасностями и существует близкая связь, потому что они являются представителями двух различных гностических вариантов и антагонистами в сражении на мировой арене Ibid. P. 228. Самоспасение для гностика является смыслом жизни, который дает ему осознание того, что он внес свой вклад в общество согласно собственным возможностямThe Collected Works of Eric Voegelin. Vol. 5.The New Science of Politics, in Modernity without Restraint / Ed. by M. Henningsen. Columbia: UM Press, 1999. P. 228.

Фегелин формулирует проблему следующим образом: три возможных вида имманентизации -- телеологическая, аксиологическая и активистская --они не просто скоординированы, а тесно связаныIbid. P. 231. Каждое новое гностическое движение прогрессивистского и утопического толка будет склонно к образованию политического правого фланга, приходя к противоречию между реальными достижениями и идеалами; а активисты будут склоняться к левому флангу, осуществляя насильственные действия в целях полного осуществления своих идеалов. С каждой волной революционного взрыва динамика гностицизма движется в амплитуде вправо и влево, но сдвиг справа налево является более радикальной и последовательной имманентизацией.

Фегелин обращается к истории, рассуждая о том, что в семнадцатом веке существование английского национального общества могло быть разрушено гностическими революционерами. Он считает, что Томас Гоббс был человеком, который создал гражданскую теологию, утвердившую порядок в английском обществе как правду и как представление. Таким образом, Гоббс выступил против гностиков, полагавших, что общество не имеет права на существование без определенного типа правды, настояв, что любой порядок возможен, если он обеспечивает существование общества. Для проведения данной концепции в жизнь Гоббс предложил новую идею -- человеческая натура должна довольствоваться полнотой земной жизни, а человеческое предназначение за ее пределами вовсе не будет рассматриваться. Фегелин называет Гоббса одним из величайших психологов в истории, который демаскировал страстность, "похоть к власти, libidodominandi"См. Jones M. Libido Dominandi: Sexual Liberation &; Political Control. Chicago: St. Augustines Press, 2005., скрывавшуюся под идеализмом и религиозным рвением пуритан. Гоббс не мог интерпретировать характер человека с точки зрения максимальной дифференциации через опыт трансцендентности. Поэтому страсть, и особенно фундаментальная страсть, "superbia", которую Фегелинобозначает как постоянно существующую опасность человека отпасть от своей истинной природы, Гоббс интерпретирует как природу человека, а феномены духовной жизни трактует как крайности такой superbiaThe Collected Works of Eric Voegelin. Vol. 5.The New Science of Politics, in Modernity without Restraint / Ed. by M. Henningsen. Columbia: UM Press, 1999. P. 224.

Гоббс не признает источником порядка душу, и superbia может быть изгнана сильной страстью - страхом смерти. Смерть является наибольшим злом Ibid. P.236. Из страха рождается готовность подчиниться государству согласно договору, подобно corpusmysticum Адриана Фортескью. Контрагенты не создают правительство, которое представляло бы личный интерес каждого; пишет Фегелин, а посредством заключения договора ликвидируют самоуправление, и объединяются в новый субъект, содружество, уполномоченным представителем которого является правитель Ibid. P.236. Фегелин цитирует Гоббса: "Это поколение великого Левиафана, смертного Бога, под владычеством бессмертного Бога, которому мы обязаны нашим миром и защитой" Ibid. P.237. В общественном договоре люди соглашаются предоставить свою волю и свои суждения на его суд. Фегелин допускает, что страх смерти может быть главенствующей страстью человека, принуждающей к порядку.

Фегелин полагает, что западная цивилизация подвергается гностическому влиянию свыше тысячи лет. У западных политических обществ различное отношение к этому медленному процессу согласно веку, в которое произошли их национальные революции. В обществе, где революция произошла рано, менее радикальная волна гностицизма встретила эффективное сопротивление традиционного общества. В обществе, где революция произошла позднее, более радикальная волна встретилась с традицией, уже глубоко разъеденной усовершенствованием современности. Английская революция в семнадцатом веке произошла в то время, когда гностицизм еще не подвергся радикальному отделению церкви от государства. Фегелин подчеркивает, что левые пуритане стремились представить себя как христиан. Американская революция уже была сильно затронута психологией просвещения, но также началась и закончилась в установленном христианском климате. Во время Французской революции радикальная волна гностицизма была так сильна, что разделила страну на два лагеря, революционеров и умеренных, пытавшихся спасти христианскую традицию. Немецкая революция произошла в среде без сильных традиций, впервые в полную силу вступил экономический материализм, расистская биология, порочная психология, сциентизм и технологическая жестокость -- одним словом, современность без сдержанности. Западная цивилизация, таким образом, является очень стратифицированной цивилизацией, в которой американские и английские демократические государства представляют самую старую, наиболее твердо объединенную страту цивилизационной традиции, в то время как немецкая область представляет собой наиболее прогрессивную современную страту.

Похожие статьи




Политический гностицизм и современность - "Новая наука политики" Эрика Фегелина

Предыдущая | Следующая