Заключение - Сарматы Нижнего Поволжья в IV-III вв. до н. э

Начало сарматской истории в Нижнем Поволжье представляет собой чрезвычайно фрагментированную картину в силу малой информативности письменных источников и немногочисленности археологических памятников. Поэтому история региона долгое время рассматривалась лишь в контексте общей истории евразийских степей от Урала до Дона и Днепра. Однако накопление нового материала и плодотворная исследовательская работа в регионах постепенно создают условия для разработки шкал относительной хронологии и реконструкции основных этнополитических процессов в границах отдельных областей. В этом же направлении ориентирована представленная работа.

Анализ вещевого комплекса позволил выделить два списка хронологически значимых вещей сопутствующего инвентаря, одни из которых хорошо известны в погребениях IV в. до н. э., но отсутствуют в памятниках II--I вв. до н. э., другие широко распространены во II--I вв. до н. э. (что предполагает возможность их появления еще в III в. до н. э.), но не встречаются в ранних погребениях. Выявление памятников, где эти вещи встречены в общем наборе, позволило выделить два этапа, ранний и поздний, в рамках периода IV--III вв. до н. э. в Нижнем Поволжье, и предложить более дробную хронологию. Такой анализ позволил, в свою очередь, сравнить погребальный обряд раннего и позднего этапов и выделить специфические черты, характеризующие особенности каждого.

Первая активизация племен, имеющих отношение к сарматской предыстории, приходится, видимо, на IV в. до н. э. К этому времени относится появление в письменных источниках нового этнонима "сирматы", приуроченного к Дону и отчетливо противопоставленного савроматам (Эвдокс Книдский, Псевдо-Скилак). Появление в письменных свидетельствах античных авторов нового этнонима хронологически совпадает с распространением на Дону и в Нижнем Поволжье инноваций, засвидетельствованных археологическими исследованиями. Прежде всего они отразились в новых формах погребальных сооружений и обрядности, среди которых наиболее показательны дромосные и простые прямоугольные ямы с южной ориентировкой костяков, диагональное положение погребенных в прямоугольных ямах, подбои и катакомбы, не характерные для местного савроматского населения. Генезис этих черт в Южном Приуралье убедительно прослежен на материалах погребений с конца VI в. до н. э. (Смирнов К. Ф., 1975, с. 157--175; Мошкова М. Г., 1974, с. 10--28; Пшеничнюк А. Х., 1983, с. 83; Таиров А. Д., Гаврилюк А. Г., 1988, с. 141--152).

Погребения в ямах с дромосами появляются в Заволжье, в междуречье Волги и Дона, на правом берегу Дона. Совместно с ними распространяются и погребения в подквадратных ямах с диагональным положением костяков. Они известны как в Заволжье, так и в волго-донских могильниках. В тех же местах встречены и подбойно-катакомбные захоронения с инвентарем IV в. до н. э., а также прямоугольные ямы с южной и ортогональной ориентировкой костяков в коллективных захоронениях.

На южноуральское происхождение этих памятников указывает прежде всего круглодонная керамика с примесью талька в тесте, которая встречается в заволжских погребениях. Аналогичные формы попадаются и в междуречье, но без талька. Как в заволжских, так и в волго-донских комплексах обнаружены мечи с дуговидным или сломанным под тупым углом перекрестьем.

Появляются нехарактерные для савроматов Нижнего Поволжья небольшие курильницы с боковым отверстием, известные в Приуралье в более раннее время. Сюда же можно добавить некоторые типы бронзовых наконечников стрел, в том числе черешковых, железные стержневые браслеты с заходящими друг на друга концами южноуральского происхождения. Обращает на себя внимание устойчивое сочетание в погребениях IV в. до н. э. в Нижнем Поволжье костей лошади и овцы, что наиболее типично для погребений савроматского времени Южного Приуралья. В IV в. до н. э. у кочевников Приуралья происходят перемены в военном деле, отразившиеся в стандартизации вооружения, состоящего из длинного меча, тяжелого копья и колчана большой емкости. Тот же комплект вооружения получает распространение и в памятниках этого времени в Нижнем Поволжье.

Основательно новое население закрепляется в Заволжье, о чем свидетельствует появление здесь курганов-кладбищ с погребениями IV в. до н. э. В междуречье Волги и Дона такие погребения встречаются разрозненно, что говорит о постепенном "диффузном" процессе миграции. Для этого района в большей степени характерно наличие синкретических савромато-сарматских черт, отразивших смешение местного и пришлого населения. Возможно, именно с этими памятниками следует связать этноним "сирматы". Характер рассматриваемой здесь миграции в большей мере реконструируется на основе археологического материала, что, конечно, не может создать достаточно полной картины всех событий этого процесса. Создается впечатление, что шла она как бы по затухающей от Южного Приуралья к Дону и Северному Кавказу. Проникновение нового кочевого населения на Волгу, Дон и Прикубанье в IV в. до н. э. не привело к серьезной дестабилизации обстановки в Северном Причерноморье в целом, за исключением, вероятно, низовий Дона и земледельческой части Кубани, где потребовалось время на урегулирование отношений местного населения с изменившейся кочевнической номенклатурой.

Рассматриваемые погребальные памятники кочевников IV в. до н. э. несли в себе ряд новых черт в погребальной обрядности и вещевом материале, которые станут характерными для племен III--I вв. до н. э. Они отражали начальную стадию формирования раннесарматской археологической культуры. Ее становление в междуречье Волги и Дона, по сравнению с Заволжьем и Южным Приуральем, имело свои особенности из-за влияния весьма сильных савроматских традиций.

Волго-донские кочевые группировки, демонстрирующие специфические особенности в погребальной обрядности, вероятно, и в политическом отношении были самостоятельным объединением. Во всяком случае, если погребальные комплексы Заволжья свидетельствуют о непрерывности спонтанных и миграционных явлений, в результате чего к рубежу IV--III вв. до н. э. здесь сформировались все основные черты классической ранне-сарматской культуры, то в междуречье эти процессы явно носили дискретный характер.

К началу III в. до н. э. клановые курганы-кладбища распространяются по обе стороны Волги, что свидетельствует о признании мигрантами III в. до н. э. земель в междуречье Волги и Дона, по крайней мере их части, своими. Очевидно, что освоение сарматами волго-донских степей шло из-за Волги. Вероятно, это были те кочевники, которые освоили Заволжье еще в IV в. до н. э., вместе с отдельными южноуральскими группировками.

В некоторой степени об этом может свидетельствовать появление в Нижнем Поволжье погребений военной знати, датируемых не ранее III в. до н. э., с новым набором оружия, состоявшего из меча, кинжала и колчана. В Приуралье такие погребения появляются с IV--III вв. до н. э.

В целом археологический материал в рамках IV--III вв. до н. э. позволяет говорить о постепенном смещении населения на запад и юго-запад в пределах региона, охватывающего Южное Приуралье, Нижнее Поволжье и Нижний Дон, а также Северный Кавказ, и постепенной концентрации новых кочевых группировок к востоку от Дона.

Упоминавшиеся выше сирматы, засвидетельствовавшие появление новых кочевников на Дону в IV в. до н. э., были, по всей видимости, связаны с сарматами, по крайней мере, они предопределили появление здесь сарматов. Во-первых, потому что примерно в это же время в письменных источниках появляется топоним "Сарматия" как область обитания сарматов. Во-вторых, этноним "сарматы", достаточно уверенно засвидетельствованный с III в. до н. э. (Деметрий Каллатийский в передаче Псевдо-Скимна) и имеющий отношение к населению, обитавшему в Подонье, позволяет называть этим именем тех кочевников, которые с III в. до н. э. закрепляются в междуречье Дона и Волги и в Поволжье и которые своим происхождением связаны с Южным Приуральем. Собирательный термин "сарматы", возможно, скрывал под собой и локальный этноним "аорсы", с которым К. Ф. Смирнов связывал памятники прохоровской культуры Приуралья и Поволжья. Этот миграционный импульс вытеснил сирматов с их территорий, что и могло послужить одной из причин дестабилизации в ослабленной восточной части "Великой Скифии". Можно допустить, что именно о сирматах, синкретичном савромато-сарматском объединении, писал Диодор Сицилийский, отождествляя их с савроматами: "Эти последние много лет спустя, сделавшись сильнее, опустошили значительную часть Скифии и, поголовно истребляя побежденных, превратили большую часть страны в пустыню" (Диодор, II, 43, 7).

Похожие статьи




Заключение - Сарматы Нижнего Поволжья в IV-III вв. до н. э

Предыдущая | Следующая