Путь к смерти, Жизнь - подготовка - Смерть в восточно-христианской агиографии

Жизнь - подготовка

Жизнь на земле рассматривается в Православной Церкви как подготовка к смерти и к будущей жизни. Для восточно-христианской агиографии смысл человеческой жизни на земле именно в этом.

"Память смертная" - одно из средств для успешного прохождения жизненного поприща: "Нужно, когда кто уходит из своего дома, пост приложить к посту и молитву к молитве, ради одного того, что никто не знает, возвратишься ли снова в свой дом, или постигнет тебя смерть в таком расслаблении и погубишь все то благое, что от юности сотворил" (Мучение, с. 127) [1] . Память смертная включает в себя не только память о смерти, но также и памятование об ожидающем всех Страшном Суде. Святой Феодосий Тырновский так поучал братию: "Нужно всегда иметь перед глазами память смертную и Страшный Суд Спасителя, который будет всех судить". (Житие, с. 30) [2]. Об этом же он говорил и в другой раз: "Этим в уме (памятью о грядущем - Ю. М.) поучаемся днем и ночью, воссылая в плаче и слезах мольбы к Всещедрому Богу, и не оставит нас без внимания Тот, Кто нас создал" (там же, с. 26) [3]. Из этих слов видно, что "память смертная" неотделима от молитвы к Богу, дает ей необходимый стимул.

Необходимость молитвы отмечается еще в раннехристианской агиографии, так св. Поликарп "Днем и ночью ничего более не делал, как только молился за всех и за все Церкви в мире, как поступал он обыкновенно" (V;1).

Тема памяти смертной в житии св. Антония поднимается не раз, и там она также распадается на два аспекта: память о смерти и память о страшном суде (Жизнь Антония, 7, 19, 89, 91). "При таком образе мыслей, так живя каждый день, не будем мы ни грешить, ни питать в себе какого-либо пожелания, ни гневаться на кого-нибудь, ни собирать себе сокровища на земле; но, как ежедневно ожидающие смерти, будем нестяжательны, и всякому станем все прощать. Никак не дадим овладеть нами плотскому вожделению, или другому нечистому удовольствию, будем же отвращаться сего, как преходящего, пребывая в непрестанном страхе и имея всегда пред очами день суда" (Жизнь Антония, 19).

О св. Антонии говорится, что "Молился он часто, зная, что должно наедине молиться непрестанно" (Жизнь Антония, 3).

"Мы сами себя и осуждаем и оправдываем" (Мучение, с. 102) [4] - такова краткая характеристика необходимости христианских подвигов для спасения. В рассматриваемых житиях есть указания как на определенные виды подвигов, так и на доброделание в общем. Тема подвигов естественно доминирует в агиографической литературе. Однако в некоторых местах она логически неразрывно связана с темой смерти. Так, мученик Георгий просит священника выкупить его для того, чтобы, как он говорит "я еще пожил в плоти и сотворил что-нибудь хорошее перед Богом, потому что во мне нет никакой добродетели" (Мучение, с. 114) [5]. Составитель его жития такого мнения, что "Если кто думает о себе, что безгрешен, а дел благих не сотворил, то он будет осужден" (Мучение, с. 126) [6].

В житии св. Поликарпа: "Желаем вам, братия, укрепляться и поступать по Евангельскому слову Иисуса Христа" (XXII;1).

Переходя к дифференциации видов подвижничества, в первую очередь следует упомянуть о постничестве. "Нам нужно прежде всего поститься" (Мучение, с. 126) [7] и "кто его /пост - Ю. М./ сохраняет, наследует рай" (Мучение, с. 128) [8]. На время написания жития св. Георгия приходится ослабление духовного подвига среди некоторой части болгар, что выразилось в пренебрежительном отношении к посту, которое осуждает автор упомянутого источника. Он пытается подействовать на умы своих современников следующими словами: "Каждому по его подвигу, которым здесь подвизался: или постившись и плоть от сласти воздержав и милостыню с усердием каждый по силе своей ради Бога сотворив, или муки различные претерпев и тело свое ради Бога не пощадив" (Мучение, с. 121) [9].

Монашество - еще один вид христианского подвига, удел избранных. Так, брат деспота Стефана Гюраг "не захотел иметь земную власть, но с ангелами на небесах жить" (Мучение, с. 105) [10], то есть принял пострижение, которое осмысляется здесь как причастность к ангельской жизни.

В житии св. Феодосия рассказывается об одном священноиноке Дионисии, который отличался нестяжательностью, "голодом и жаждой тело изнурил, всенощным бдением и частыми поклонами так истончил свое тело, что сходство его опечаленного лица с прежним едва улавливалось... Своими руками трудился и бесплатно ни разу хлеба не ел, милотию одной одет и то худою.. Сорок или даже более в иночестве прожил лет, не ослабев ни в чем" (Житие, с. 14) [11]. О другом старце говорится, что он "даже до конца... провел свою жизнь во всяческом благе и возрастал к небесному ходатайственному царству в иноческом житии" (Житие, с. 11) [12].

Память смертная, соединенная с христианскими подвигами, приводила человека в такое состояние, что он уже заранее предузнавал время своей смерти (Житие, с. 28; с. 32).

Святой Антоний также был предуведомлен "Промыслом о кончине своей" (Жизнь Антония, 89).

Подвижников от их праведного пути всеми силами пытаются отвратить бесы: "Но ненавистник добра завистливый диавол, видя такое расположение в юном Антонии, не потерпел этого, но как привык действовать, так намеревается поступить и с ним" (Жизнь Антония, 5).Много злоумышлял против них диавол: но, благодарение Богу! всех он не одолел" (III;1). В житии св. Феодосия действия дьявола описаны почти в тех же самых словах.

Похожие статьи




Путь к смерти, Жизнь - подготовка - Смерть в восточно-христианской агиографии

Предыдущая | Следующая