Современная немецкая геополитика - Геополитика, как оружие нацистской Германии

Под современной немецкой геополитикой мы будем понимать ее послевоенный этап, когда ее развитие в Германии, потерпевшей сокрушительное поражение, было серьезно затруднено: геополитика как часть официальной идеологии Третьего рейха относилась к идеологическим инструментам тоталитарной государственной машины. Многие геополитики после войны подпали под действие закона о денацификации, запрещавший им занятие научной деятельностью. Их главные усилия были направлены отчасти на собственную реабилитацию, отчасти же на восстановление доброго имени геополитики и превращение ее вновь в академическую науку. Работа К. Хаусхофера "Апология немецкой геополитики" полностью отвечала задачам реанимации этого научного направления и освобождения его от нацистского клейма, казалось бы, приклеенного навечно.

В защиту "истинной" немецкой геополитики и ее теоретических основ выступили в то время такие американские геополитики, как Николас Спайкмен, Эдмунд Уолш, Томас Гринвуд и др. Многие из них отстаивали основные положения немецкой геополитики, высказывались о заслугах немцев в развитии геополитических идей, считая тем самым, что именно немцы впервые открыли и научно разработали формы географического детерминизма и геополитики, которые лежат в основе реалистической политики государства.

Первый этап возрождения немецкой геополитики после Второй Мировой войны, продолжавшийся практически до образования Федеративной республики Германии в 1949 году, был периодом глубокого кризиса немецкой геополитики и характеризовался проамериканской ориентацией со стремлением всячески отмежеваться от нацизма. Причем, если первая особенность данного периода через некоторое время претерпела существенное изменение, то стремление немецких геополитиков доказать непричастность к своим предшественникам продолжает и сейчас занимать центральное положение во многих современных геополитических теориях.

Корни проамериканской ориентации весьма нетрудно проследить: все упиралось в деньги, а точнее в "План Маршалла", созданный по инициативе США для восстановления европейских экономик, в первую очередь немецкой, после разрухи войны. К тому же, США оставались единственной державой, не только не пострадавшей в войне, но и, наоборот, приумножившей свои богатства. Естественно, немцы в послевоенный период видели в Соединенных Штатах образец и пример для подражания во всех смыслах.

В конце 40-х - начале 50-х гг. интерес немецких ученых сосредоточился главным образом на перспективах политического развития Германии. Ее дальнейшая судьба ставилась многими в зависимость от географического положения страны в центре Европейского континента. В этом смысле показательна программная работа Г. Риттера, Риттер Герхард (1888-1967) - известный немецкий историк и общественный деятель, противник нацизма. которая во многом перекликалась с его довоенной работой, хотя общая направленность концепции заметно изменилась. Если раньше "континентальный" образ действия приписывался им главным образом Германии, то в послевоенное время ученый распространил этот принцип на всю Западную Европу, рассматривая ее в целом как "промежуточную зону" между двумя противостоящими политическими системами - восточноевропейской (социалистической) и западной (демократической) во главе с США. Противостояние двух систем в Европе и определяло, по мнению Риттера, развитие современного мира.

Поиск места и роли Германии в этом противостоянии, прогноз вероятных вариантов развития политической ситуации в мире стали основными направлениями исследований немецких геополитиков.

С анализом места Германии в Европе связана и геополитическая концепция, разработанная генералом Хайнцем Гудерианом после Второй Мировой войны. Эта теория получила название теории "географической обусловленности". В ней Германия, географически расположенная в центре Европы, рассматривалась как своеобразное связующее звено между западной и восточной ее частями. Такая геополитическая позиция как бы предопределяла ее мессианскую роль в судьбе континента и, следовательно, всего мира. В этой теории впервые было введено понятие "господствующая держава", которая определялась как "государство, по своим потенциальным возможностям развития отвечающее высшему своему назначению и несущее ответственность перед другими людьми, народами и расами, а поэтому претендующее на право считаться естественным источником власти". Геллнер Э. Нации и национализм. - М.: Прогресс, 1994. В этих словах находят определенное отражение особенности немецкого политического строя, ведущего свою традицию от южно-германских княжеств и вольных городов, его географическая близость со странами Восточной Европы и его никогда не исчезавшие экспансионистские устремления.

Второй этап возрождения немецкой геополитики после войны был периодом организационного оформления, отмежевания от проамериканской ориентации (не Америкой единой, как говорится) и поисков своих собственных путей. Кульминационным пунктом данного периода можно считать выход в свет в 1951 г. книги Альбрехта Хаусхофера "Всеобщая политическая география и геополитика", написанная им во время Второй Мировой войны, а также возобновление в этом же году деятельности центрального теоретического органа немецких геополитиков "Журнала геополитики", охарактеризовавшего книгу А. Хаусхофера как "закономерный результат возрождения немецкой геополитики", "благодаря которому немецкая геополитика снова вернулась в лоно науки". Гаджиев К. С. Введение в геополитику. - М.: Логос, 2000.

Альбрехт Хаусхофер - сын основоположника немецкой геополитики Карла Хаусхофера - продолжил геополитические традиции отца. Однако это было не просто подражание. А. Хаусхофер приложил немало усилий, чтобы "гуманизировать" учение отца, приспособить его к особенностям современного развития Западной Германии, найти в этих условиях новые пути развития.

Основной идеей книги А. Хаусхофера являлось "научное переосмысливание" положений географического детерминизма прошлого. Он был первым из немецких геополитиков, отказавшимся от доказательств прямого влияния географических факторов и в первую очередь размеров территории и границ на внешнюю политику государств. Главное внимание А. Хаусхофер сосредоточил на исследовании так называемого "пространственного окружения человека", то есть изучения окружающей человека среды. Он не затрагивал здесь биологические и психологические факторы. А. Хаусхофера интересовали отношения между социальными группами и, прежде всего, между индивидами, то есть отношения, которые формируются благодаря их взаимодействию с окружающей средой.

А. Хаусхофер, таким образом, впервые обратил внимание на необходимость изменения самого подхода к понятию геополитики. Простая детерминация внешней политики территорией и границами, дискредитировавшая себя еще в годы Второй Мировой войны, не отвечала новым условиям, поэтому А. Хаусхофер ввел новый фактор - человека, его пространственное окружение, изучение которого было бы, по его мнению, связующим звеном в классической цепи: географическая среда - внешняя политика.

Другими словами, если раньше внешняя политика определялась непосредственно таким географическим фактором, как наличие или недостаток территории, то теперь эти два элемента могли взаимодействовать только через человека, его психологию, его "пространственное" окружение. Впоследствии такой подход к геополитике нашел одобрение у многих представителей современной западногерманской географической школы. Детальной его разработкой занялись А. Грабовски, Р. Хиндер, Э. Обет и др. Это был своеобразный "переворот" в геополитической науке. Идеи, высказанные в то время А. Хаусхофером, несколько измененные, приспособленные к нынешним условиям, легли в основу одного из главных направлений современной геополитики - геосоциологии.

Уже два года спустя после возобновления выхода в свет "Журнала геополитики" в Западной Германии в одном из его номеров можно было прочесть: "Употреблявшийся классической геополитикой термин "жизненное пространство" долгое время считался предосудительным, но ныне, то есть в государстве Аденауэра, снова можно свободно говорить о "жизненном пространстве". При этом немцы объявляются "классическим народом без пространства", народом, который на протяжении "уже более 80 лет... живет зажатый на слишком тесном пространстве". Гаджиев К. С. Геополитика. - М.: Юрайт, 2011.

В 1954 г. был возрожден "Союз геополитики", резиденция которого была перенесена из Западного Берлина в Гамбург. В § 2 нового устава, принятого 3 апреля 1954 г., целью возрожденного Союза объявлялось "проведение исследований в области геополитики как учения об эпохах в развитии народов и государств, определяемых пространством и расой". Дергачев В. А. Геополитика. - М.: ЮНИТИ, 2004.

Вместе с тем "Журнал геополитики" предпринял одну из первых попыток "модифицировать" геополитику с учетом современных требований. "Границы геополитики, - указывалось в его редакционной статье, - не следует искать в сфере объективистского исследования, ибо геополитика в сущности своего объекта лежит по ту сторону этой сферы..., она уже не мыслима без разнообразного сочетания географии и социологии". Гаджиев К. С. Геополитика. - М.: Юрайт, 2011. Несмотря на всю расплывчатость данной формулировки, ее предварительный анализ помогает отметить сущность происходящих явлений в современной геополитике.

50-е гг. стали временем появления новых геополитических теорий, в частности, так называемой Теории вакуума. Сущность этой концепции состояла в том, что для поддержания "баланса сил" необходимо постоянно заполнять "вакуум", который может образоваться в результате борьбы колониальных народов за свое национальное освобождение.

Появление этой теории было обусловлено потребностью определить и проанализировать проблемы развития государств, потерпевших поражение во Второй Мировой войне. Главным объектом исследования стал, естественно, бывший Третий рейх как в силу наибольшего идеологического проникновения нацизма во все сферы жизни страны, так и в связи с разделением Германии на два государства, развивающихся в рамках различных систем. Если Западная Германия была подвергнута "американизации", то Восточная стала "оплотом социализма" на немецкой земле, где тоталитаризм был фактически продлен еще на 40 лет.

Нельзя, вместе с тем, не отметить, что зерна двух идеологий легли на благодатную почву. Ведь согласно теории "географической раздвоенности мира" (на сухопутную и морскую силы), Германия как раз находится на пересечении этих двух сил. ФРГ располагалась на территории тех исторических немецких государств, которые были известны своими торговыми и морскими традициями, ГДР же - на территории бывшей Пруссии, которую исследователи однозначно относили к евразийской континентальной части. По мере стабилизации внутреннего положения в ФРГ и достижения устойчивого равновесия в международных отношениях многие исследователи предрекали смерть этой концепции. Но распад восточного блока и СССР сделал ее вновь актуальной.

Суть геополитической теории вакуума изложил американский адмирал Нимиц в своей речи, произнесенной 15 января 1953 г. в Сан-Франциско. Он заявил, что политика безоговорочной капитуляции по отношению к Германии и Японии была большой ошибкой, ибо уничтожение германской военной мощи и стремления немцев к самообороне привело к образованию вакуума в Европе, который начал потихоньку заполняться Советским Союзом. То же самое, по его мнению, относится и к Японии.

Ганс Флейг в своей статье "Геополитическое наследство победителей", исходя из высказываний адмирала Нимица, говорил уже о "законе геополитического наследства", согласно которому западные державы якобы должны были вступить во владение наследием Гитлера и японских милитаристов и "защищать" его от Советского Союза. Но они забыли, как полагали немецкие геополитики, естественный закон жизни: "Пустое пространство притягивает людей". Поэтому мир может быть сохранен только в том случае, "если в центре самой производительной части света не будет политического вакуума, который притягивает других".

Западные державы, согласно этой теории, не сумели защитить свое геополитическое наследство, которое они должны были получить от Гитлера. "Это упущение стоит им сегодня многих миллиардов, расходуемых на Атлантический пакт и вооружение Германии". Дергачев В. А. Геополитика. - М.: ЮНИТИ, 2004.

Качественные изменения произошли в теориях "географической обусловленности Германии" и "жизненного пространства". По одной лишь этой причине нельзя согласиться с популярной в то время в СССР и других социалистических странах оценкой, что геополитика ФРГ представляла собой реставрацию идей нацистской идеологии. Такая точка зрения вольно или невольно причисляла Западную Германию к фашистскому государству, каковым она, разумеется, не была. Ко всему прочему, в послевоенное время геополитика перестала выполнять в ФРГ функции официального идеологического инструмента, став обычной научной дисциплиной.

В самом начале 60-х гг. в немецкой геополитике стала намечаться и вторая линия развития, которая затем трансформировалась в целое направление современной геополитики. Речь идет в данном случае о "третьем пути" развития послевоенной геополитической мысли. Его истоки наметились еще в первые послевоенные годы, когда немецкие теоретики находились под американским влиянием.

"Третий путь" развития немецкой геополитики в то время был непосредственно связан с началом разработки теории "Еврафрики". Африка всегда привлекала особое внимание германских империалистов. Было время, когда Германия имела в Африке свои собственные колонии. Во время второй мировой войны Гитлер далеко не случайно направил в Африку танковую армию Роммеля. Послевоенное развитие ФРГ показывает, что западногерманские монополии не отказались от идеи проникновения на Африканский континент.

"Гитлера привлекал Восток потому, - заявил, например, западногерманский геополитик Генрих Занден, - что там находится единственное резервное сельскохозяйственное пространство для... Германии. В лозунге "Африка" мы видим задачу, действительно открывающую совершенно новое будущее, освобождающее нас, немцев, от стесненного положения". Геллнер Э. Нации и национализм.- М.: Прогресс, 1994.

Теоретическим обоснованием осуществления лозунга "Еврафрика", отражающим существо новых тенденций в современной немецкой геополитике, служил "поворот европейского плана от "покорения мировых морей" и от идеи "Остланд" к пространству на юге, который, по мнению Зандена, становится великим началом, которое мы (немцы) предпринимаем". Дугин А. Г. Основы геополитики. - М.: Арктогея, 1997. Под планом "покорения мировых морей" имелась в виду известная геополитическая теория американского адмирала Мэхэна о "морской мощи" как необходимом условии установления мирового господства США.

Западногерманские геополитики далеко неслучайно предложили этот "третий путь" к пространству на юге. Географическое расположение, огромные природные богатства Африки, дешевая рабочая сила представляли большую экономическую и стратегическую ценность. Геополитики использовали при этом стремление США и основных европейских империалистических держав сохранить свое господство на африканском континенте, на котором развернулось мощное национально-освободительное движение. Они призывали всю Европу принять участие в "африканской миссии".

"С геополитической точки зрения, - заявляла редакционная статья "Журнала геополитики", - Африка является силовым центром, где в настоящее время пересекаются линии напряжения, идущие с Востока на Запад". Дергачев В. А. Геополитика. - М.: ЮНИТИ, 2004. Таким образом, Африка интересовала Западную Германию не только как экономический потенциал, но и как "силовой центр", определяющий якобы судьбы исторического развития Европы и всего мира.

Важной новацией немецкой геополитики явилось так называемое "геополитическое открытие человека", в соответствии с которым человек является важнейшим объектом изучения, раскрывающего связь между пространством и политикой. Одним из авторов этого открытия стал Адольф Грабовски. Поддерживая А. Грабовски и требуя, так же как и он, основательного дополнения для познания "геополитической связанности" географической постановки вопроса "геосоциологической", "Журнал геополитики" предложил рассматривать человека в философском аспекте.

"Промежуточный" фактор - человека - журнал рассматривает, прежде всего, в экзистенциальном смысле. Существо человека в этом случае отождествляется с отчужденными формами его существования. Причем форма этого существования рассматривается не как проявление сущности человека в определенный период человеческой истории и его общественных отношений, а наоборот - в подобной форме его существования усматривается сама сущность человека: вот почему отношение геополитики к политике должно, по мнению журнала, осуществляться в сфере экзистенциального участия человека в самом политическом процессе.

Особое место в возведении чисто географического фактора, то есть территориального расположения Германии в центре Европы, в "философско-историческую концепцию", на основании которой делались экономические и военно-стратегические выводы, занимали геополитические теории о так называемом "континентальном" и "островном" принципах государственного мышления. Впоследствии эти теории были детально разработаны такими ведущими представителями немецкого историзма нового времени, как Эрнст Трельч, Фридрих Майнике и, прежде всего, Герхард Риттер.

При ближайшем же рассмотрении данной теории нетрудно заметить, что своими корнями она уходила в теорию географического "раздвоения мира". Сущность данной теории сводилась в то время к тому, что Германия находится "на рубеже двух миров", то есть между "сухопутной силой" (Евразией, куда главным образом относили СССР и дружественные с ним страны) и "морской силой" (США, Англия). Такое географическое положение Германии обусловливало и оправдывало якобы ее внутреннюю и, прежде всего, внешнюю политику.

Как известно, в разработку этой теории в прошлом значительный вклад внес Г. Риттер. В своей историко-философской книге "Государство силы и утопия. Относительно спора о делении власти со времен Макиавелли и Мора" он, полностью поддерживая школу К. Хаусхофера, выступал за "континентальный" принцип развития Германии. "Отцом" этого принципа он считал Макиавелли. Согласно этому принципу, географическое расположение Германии в центре Европы предопределяло ее государственное развитие. Причем утверждалось, что такая континентальная страна, как Германия, сжатая со всех сторон в центре Европы, имеет естественное право расширить свое "жизненное пространство" вооруженным путем.

В этой же работе "континентальному" принципу Г. Риттер противопоставлял "островной" принцип, представителем которого он считает Томаса Мора. "Островной" принцип государственного развития приписывался в данном случае Англии, что определяло ее якобы "мирную" политику, направленную на обеспечение благосостояния страны.

Анализ последующих работ Г. Риттера, вышедших уже после Второй Мировой войны, показывал особенность трансформации этой теории в настоящее время. Имеется в виду одна из последних его работ "Демония власти", выдержавшая в ФРГ несколько изданий. Уже в книге 1947 г. "континентальный" принцип в его прошлом нацистском духе переносился Г. Риттером на Советский Союз, а "островной" - приписывался всем западноевропейским странам, в том числе и ФРГ. Причем "островной" принцип оставался "мирным" принципом, направленным на внутреннее благосостояние "объединенной" Европы.

"Будущее мира, - заявлял Риттер, - будет определяться лишь двумя мировыми державами (или группами держав) самого первого ранга: соединенными англосаксонскими морскими державами и русской континентальной державой. Естественная противоречивость "островных" и "континентальных" политических методов и идеалов вступает тем самым в новую глобальную стадию". Геллнер Э. Нации и национализм. - М.: Прогресс, 1994

Подобные рассуждения как бы дополняли "геосоциологические" утверждения А. Грабовски. Правда, в отличие от него, Г. Риттер определял более конкретно задачи империалистических держав. "После того, как национализм, - продолжает он там же, - изжил себя в двух мировых войнах и довел себя до абсурда, борьбу должно заменить взаимное понимание... Это означает, между прочим, что принцип воинственного сосредоточения сил должен обрести в этом пространстве принципиально новый смысл". Там же.

"Новый смысл" старого принципа воинственного сосредоточения сил - это попытка найти общий язык с Западом, получить синтез "немецкого" и "западного" в борьбе против Востока. "Журнал геополитики" развивал это положение следующим образом: "Современная немецкая геополитика в основном имеет две главные цели, а именно: обеспечить в мире ведущую роль Европы, а вместе с ней и Германии... Осуществление этой цели предопределяет создание объединенных Штатов Европы". Геллнер Э. Нации и национализм. - М.: Прогресс, 1994

Западногерманский геополитик Г. Зюндерманн в статье "Немцы - народ судьбы белого человека" писал, что население растет быстрее, чем продовольствие. "Поэтому белое население без колоний испытывает острую нужду в пространстве. К 2000 году, - продолжает он, - будет уже 80 млн. немцев и, конечно, вопрос об обеспечении их жизненным пространством встает как "требование биологического разума".

Весьма популярной стала концепция империалистической "интеграции". Особенно актуальной, по мнению военных западногерманских теоретиков, являлась задача скорейшей военной интеграции Западной Европы, составной частью которой станет и объединение военно-морских сил западноевропейских стран.

Р. Хиндер отмечал, что геополитика "изучает силу человеческого духа, изменяющего пространство, и внутреннюю связь между политикой и борьбой социальных интересов, основанных на пространстве". Гаджиев К. С. Введение в геополитику. - М.: Логос, 2000. Он также рассуждал о "геополитике свободы, единства, сосуществования", где под свободой понимается "свобода", основанная на силе оружия, "единство" - Германия в довоенных (1937 г.) границах, "мирное сосуществование" - поглощение ГДР.

Идеи Хиндера свое дальнейшее развитие получили в идеологических конструкциях многих неофашистов.

Исследуя факторы, формирующие внешнюю политику государств, западногерманский ученый-международник К. Швейтцер в книге "Хаос или система?" утверждал, что "географическое положение государства всегда оказывало и оказывает решающее влияние на его внешнюю политику как в ее экономическом, так и в военном аспектах". Там же.

Одним из выдающихся геополитиков, продолжавших развитие идей Хаусхофера, являлся Йордис фон Лохаузен. В своем труде "Мужество властвовать. Мыслить континентами" он считал, что политическая власть только тогда имеет шансы стать долговечной и устойчивой, когда властители мыслят не сиюминутными и локальными категориями, но "тысячелетиями и континентами". Глобальные территориальные, цивилизационные, культурные и социальные процессы, по мнению Лохаузена, становятся понятными только в том, случае если они видятся в "дальнозоркой" перспективе, которую он противопоставляет исторической "близорукости". Власть в человеческом обществе, от которой зависит выбор исторического пути и важнейшего решения, должна руководствовать очень общими схемами, позволяющими найти место тому или иному государству или народу в огромной исторической перспективе. Поэтому основной дисциплиной, необходимой для определения стратегии власти, является геополитика в ее традиционном смысле.

Лохаузен отделял судьбу Европы от судьбы Запада, считая Европу континентальным образованием, временно подпавшим под контроль талассократии. Но для политического освобождения Европе необходим пространственный минимум. Такой минимум обретается только через объединение и интеграционные процессы в Европе, и дальнейшее складывание европейских держав в новы самостоятельный блок, независимый от атлантизма.

Объединение Германии явилось бесспорным фактором ускорения интеграционного процесса и создания Европейского Союза, в котором с тех пор наблюдаются решающие сдвиги. В течении 90-х гг. в политических и научных трудах неоднократно вставал вопрос о конечной цели интеграции, ее будущем, широко дискутируемый на различных уровнях. Данный вопрос был тесно связан с размышлениями о роли Германии в Европе и о будущем внешней политики "Берлинской Республики".

В цикле публичных лекций за 1997-1998 года ведущие геополитики Германии - Й. Фишер, К. Кинкель, В. Шойбле, Р. Шарпинг, Г. Солмс и др. - расширили тематику, предложенную исследовательским институтом Германского общества внешней политики (DGAP). Многие из их имели настолько широкий резонанс в Германии и Европе, что несколько позже их концептуализация легла в основу немецких предложений относительно европейского конституционного проекта. Карл Кайзер, ведущий немецкий политолог, выпустил специальный сборник выступлений под названием "Речи о внешней политике Берлинской Республики", ставшей основой современной концепции внешней политики Германии.

В основе анализа высказываний немецких политиков лежало разнообразие партийных представлений о будущем Европы, своего рода современной политико-партийный ландшафт немецкой "идеи Европы". Вольфганг Шойбле, председатель фракции ХДС/ХСС Бундестага, указывая на глобализацию как "знаковые явления" современности: на динамику развития технологий и экономики, перешагнувшие национальные границы и финансовые рынки как "сейсмографы политического развития", - выступал за активизацию внешней политики как единой целой - ФРГ и ЕС. Будущее Европы В. Шойбле видел в гражданах, но никак не в институтах, который, по его мнению, не могут быть "самоцелью". Европейский Союз в условиях глобализации может быть дееспособным, если он будет базироваться на идее субсидиарности.

Среди внутренних побудительных причин немецкие политики однозначно отмечали происходившие тогда в Европе успешные процессы - введение единой валюты евро, начало расширение ЕС на Восток, разработка общей для ЕС внешней политики и политики в сфере безопасности, строительство общей обороны, а также проблемы: кризис Комиссии ЕС 1999 г., малая популярность Европарламента и европейских выборов, войны и конфликты на Балканах и др.

Таким образом, как внешние, так и внутренние причины заставляли европолитиков интенсивнее браться за проблемы, касающиеся реформирования Сообщества в целом, его политик, организационных начал.

Й. Фишер представил необходимость преобразования Европейского Союза в Европейскую федерацию. С учетом культурно-исторических условий Европы в проекте политического союза предусмотрено многообразие проживающих на европейском континенте народов со своей культурой, языком и историей, также множество национальных государств. Немецкая сторона считала, что попытка завершить политическую интеграцию вопреки существующим национальным институтам и традициям, а не с их участием, стала бы непоправимой конструктивной ошибкой и обречена на неудачу. Только если европейская интеграция объединит национальные государства в подобную федерацию, если их учреждения не исчезнут и не обесценятся, такой проект, по его мнению, несмотря на все огромные сложности, станет реальным.

Последним завершающим шагом в процессе интеграции станет создание Европейской Федерации. Метод усиленного сотрудничества сам по себе не ведет к созданию федерации - все равно, будь-то в форме центра тяготения ил же сразу со всеми или большинством членов Союза. Й. Фишер был уверен, что будущее Европы лежит в осознанных действиях всеми членами ЕС через усиленные сотрудничество к общеевропейскому конституционному договору и осуществлению идей Р. Шумана о Европейской Федерации. Немецкий ракурс в этом плане особенно интересен, т. к. он доказывает, чем Германия на самом деле обязана идее мыслителей и политиков о единстве Европы и ее проведению в жизнь.

Немецкая концепция новой Европы стимулировала динамизм новых идей и способствовала уходу от евроскептицизма, преобладавшему в европейских кругах. Германия перестала быть, как выразился однажды немецкий политолог Р. Хрбек, "толерантным ожидающим", терпеливо ожидавшая конкретных результатов с тем, чтобы эффективней подключиться к интеграционным мероприятиям. Инициативы германской стороны, последовавшие с конца 90-х годов, показали ее способность быть инициирующей силой, глубоко включенной в интеграционный процесс, а отнюдь не подключенной к нему. Одновременно Европа перешла к более интенсивному обсуждению своего политического устройства и своих конституционных основ на федеративной основе.

Как можно увидеть, теперь современная немецкая геополитика работает на демократических основах и больше не желает возвращаться к темному нацистскому прошлому.

Похожие статьи




Современная немецкая геополитика - Геополитика, как оружие нацистской Германии

Предыдущая | Следующая