Заключение - Характеристика романа А. Франса "Остров пингвинов"

В сатирическом романе "Остров пингвинов" (1908) Франс создал несравненную по четкости и по едкости анализа картину общества Третьей республики. Как сатирик он, несомненно, сравнялся с величайшими среди великих: со Свифтом, Гейне, Щедриным.

"Остров пингвинов" - один из шедевров сатиры в мировой литературе. А. Франс применяет в нем многообразные художественные средства - от злой пародии и тонкой иронии до неудержимой гиперболы, гротеска и даже прямой буффонады. Но произведение А. Франса значительно переросло рамки антирелигиозной сатиры. "Остров пингвинов" стоит в том же литературном ряду, что и "Путешествия Гулливера" Свифта, "История одного города" Салтыкова-Щедрина. Это беспощадный памфлет против всей цивилизации классового общества, в особенности буржуазной цивилизации.

"Остров пингвинов" -- злейшая и остроумнейшая пародия на историю человечества, образцом которой служит писателю история Франции. И вызвано это не только тем, что автор стремился писать о хорошо ему известном, но и тем, что во французской истории новейшего времени, как в фокусе, сконцентрировались наиболее типичные черты развития капиталистического общества рубежа веков. Одновременно это и пародия на официальную историографию: роман Франса подвергает сатирическому переосмыслению ее основные принципы и уничтожает какие бы то ни было иллюзии относительно движущих сил исторического процесса.

В центре этого грандиозного гротеска -- современность, которая легко угадывается под иносказаниями, никого не могущими ввести в заблуждение: читатель без труда узнавал в эмирале Шатийоне генерала Буланже, в деле о восьмидесяти тысячах копен сена -- дело Дрейфуса и в процессе Коломбана -- суд над Эмилем Золя. Франс в этом романе с блеском продемонстрировал, что ему подвластны все виды комического -- от тонкой язвительной иронии до буффонады и гротеска. Стиль писателя лаконичен, исполнен энергии и подчеркнуто парадоксален. "Меж тем Пингвиния богатела и процветала. У тех, кто производил предметы первой необходимости, их совсем не было. У тех, кто их не производил, они были в избытке. Таковы непреложные законы экономики...". "Самодержавный народ, отобрав землю у дворянства и духовенства, стал продавать ее по дешевке буржуа и крестьянам. Буржуи и кресстьяне рассудили, что революция удобна для приобретения земли, но неудобна для дальнейшего ее сохранения". Ирония не пощадила и любимого франсовского героя, которого он провел через все свое творчество, но которому не нашлось места в "Острове пигвинов": здесь г-н Бержере превращается в Обнюбиля и Бидо-Кокийя, чья полная оторванность от жизни с грустью высмеивается писателем. Последняя часть романа, озаглавленная "Будущее" и имеющая подзаголовок "История без конца", завершает мрачным аккордом гротескную историю Пингвинии. Здесь Франс обнаружил удивительную зоркость и проницательность, когда создал своего рода прообраз современного капиталистического города, но одновременно продемонстрировал и то, что его горький скептицизм по отношению к человеку и судьбам человечества в целом, казалось бы, побежденный в 900-х годах, снова стал определяющим в его взглядах на жизнь. Между "Вратами из рога или вратами из слоновой кости" и "Историей без конца" лежат всего четыре года, но эти четыре года подобны пропасти. Однако в "Острове пингвинов" нашли отражение глубокие противоречия мировоззрения Франса. Тот же писатель, который столь горячо приветствовал русскую революцию 1905 года и в год выхода "Острова пингвинов" писал в своих статьях об "исторической неизбежности" социалистического строя, видит в будущем не массовое революционное движение и победу пролетариата, а бессмысленную разрушительную деятельность анархических групп. Задавая себе вопрос о дальнейшей судьбе человечества, А. Франс не находит однозначного ответа - над ним тяготеет старый груз скептицизма: то берет верх вера в светлое будущее, то горький пессимизм.

"Остров пингвинов" - это не только история происхождения и развития французской буржуазной республики, но схема всех демократических эволюции; это не только история, но осмеяние исторического метода, которым пользуется сам автор. Центр тяжести охотно был бы перенесен в атмосферу отвлеченных аллегорий вроде философских романов Вольтера, но реальный и конкретный художник не допустил этого и придал, может быть, и отвлеченным схемам конкретный характер данной именно эпохи. Оттого некоторая несогласованность стилей. Особенно разителен переход от Средневековья к новым временам. Вообще, это - наименее единая по стилю книга А. Франса.

Похожие статьи




Заключение - Характеристика романа А. Франса "Остров пингвинов"

Предыдущая | Следующая