Поэзия Заболоцкого - Поэзия Заболоцкого

"Столбцы" (1929 г., 22 стихотворения)-- первый сборник стихотворений Николая Заболоцкого был выпущен в 1929 году "Издательством писателей в Ленинграде". В сборник вошли стихи "Вечерний бар"

В глуши бутылочного рая,

Где пальмы высохли давно,

Под электричеством играя,

В бокале плавало окно.

Оно, как золото, блестело,

Потом садилось, тяжелело,

Над ним пивной дымок вился...

Но это рассказать нельзя.

Звеня серебряной цепочкой,

Спадает с лестницы народ,

Трещит картонною сорочкой,

С бутылкой водит хоровод

, "Новый быт" , "Свадьба" ), с элементами черного юмора ("Обводный канал" ). Мир живого показан как униженный и оскорбленный ("Движение" ). Широко используются фантастика, гротеск ("Офорт" , "Красная Бавария" ). Отмечен "оккультизм", вероятно, заимствованный у Хармса: так, слова "Звезды, розы и квадраты" суть символы тайных учений.

Заболоцкий использует эмоциональность высоких слов ("Лицо коня" , "Цирк" )

Цирк сияет, словно щит,

Цирк на пальцах верещит,

Цирк на дудке завывает,

Душу в душу ударяет!

С нежным личиком испанки

И цветами в волосах

Тут девочка, пресветлый ангел,

Виясь, плясала вальс-казак.

Она среди густого пара

Стоит, как белая гагара,

То с гитарой у плеча

Реет, ноги волоча.

То вдруг присвистнет, одинокая,

Совьется маленьким ужом,

И вновь несется, нежно охая, --

Прелестный образ и почти что нагишом!

Контрастно сочетая их со стилистически сниженными: "Тут девка водит на аркане Свою пречистую собачку" ("Народный дом" ). Поэт переосмысляет традицию оды и анакреонтической лирики Ломоносова и Державина ("Часовой" , "Прогулка" ). Отмечаются отзвуки Пушкина, так, вариант"Прогулки" содержал парафраз из "Брожу ли я вдоль улиц шумных...": "Перед ним сияют воды, льется сумрак голубой, и веселая природа бьет о камень гробовой". Складывается и поэтика индивидуальных контекстов, например, образ коня обретает свое значение в общем контексте "Лица коня" , "Движения" , "Торжества земледелия"

В "Звезду" Заболоцкого привел поэт и прозаик Константин Вагинов. Прочитав его стихотворение "Футбол", Вагинов сказал, что держит в руках золотой самородок, а не листок из бумажного блокнота. Николай Тихонов и Михаил Зощенко были того же мнения. В 2006 году литературная и спортивная общественность отмечала 80-летний юбилей знаменитого стихотворения Николая Заболоцкого "Футбол".Долгое время это стихотворение, насыщенное причудливыми обериутскими образами, зашифрованное, как катрены Нострадамуса, оставалось непонятым, воспринималось, как отвлеченные фантазии поэта.

Ликует форвард на бегу.

Теперь ему какое дело!

Недаром согнуто в дугу

Его стремительное тело.

Как плащ, летит его душа,

Ключица стукается звонко

О перехват его плаща.

Вскоре после написания этого стихотворения Заболоцкий принял участие в создании ОБЕРИУ (литературного объединения реального искусства).

И действительно, здесь описываются вполне реальные события, произошедшие в Москве 26 марта 2006 года. А именно - встреча ЦСКА-Шинник во втором туре чемпионата России по футболу, которая закончилась со счетом 5:1 в пользу ЦСКА.

Вскоре автор "Столбцов" был признан литературоведами и критиками так или иначе связанными с формалистами, -- исследователем творчества Хлебникова Степановым, Борисом Томашевским и Шкловским. "Столбцы" имели большой успех. В чем же причины этого успеха? Формальный анализ первого сборника Заболоцкого говорил, что молодой поэт идет от позднего Хлебникова, от того его периода, когда "председатель Земного Шара" преодолевал свой абстракционизм, возвращая слову ту вещественность и предметность, которых не было в предыдущих его стихах. Заболоцкий продолжил и углубил эту Хлебниковскую линию преодоления "беспредметной поэзии". Возможно, что гротеск Заболоцкого имеет точки соприкосновения и с малоизученным гротеском Осипа Мандельштама. Заболоцкий и Мандельштам одно время вращались в одних и тех же литературных кругах.

В период подавления литературы партийным контролем Заболоцкий продолжал поиски новых форм. Он был одним из очень немногих независимых поэтов-новаторов в стане консерваторов и рутинеров по собственному желанию и поневоле. Заболоцкий продолжал путешествие в поэзию будущего тогда, когда большинство поэтов, его современников, отправлялись в длительную командировку по болотам минувшего. В "Столбцах" Заболоцкий противопоставил свежесть и новизну поэтических открытий начавшемуся в конце двадцатых годов принудительному штампу в поэзии.

Это хорошо понял Михаил Зощенко, нашедший в себе мужество сказать о Заболоцком: "Одно обстоятельство я не сдам без боя, наше поэтическое искусство должно нести новую форму и новый строй языка". Заболоцкий по Зощенко "первоклассный поэт", именно потому что он удачно продолжает поиски новых форм в поэзии, потому что во времена организованного штампованного искусства он сумел сохранить свое крайне оригинальное лицо и свой ни на кого не похожий голос.

В "Столбцы" Заболоцкий не включил ряд стихотворений 1925-1928 г. г., опубликованных в "Ленинградской правде", "Красной вечерней газете", в молодежной газете "Смена", в "Крестьянской правде", в журналах "Красная деревня" и "Резец", в детских и юмористических изданиях, куда студента-выпускника пединститута рекомендовал поэт Даниил Хармс. Не вошли в "Столбцы" и эстрадные стихи Заболоцкого, в том числе приобретшие шумную известность куплеты "Это экономии режим", с неизменным успехом исполнявшиеся и в столице и в провинции "любимцами публики" Громовым и Миличем.

Но для правильного освещения раннего творчества Заболоцкого тематику "Столбцов", я думаю, надо рассматривать вместе с тематикой и этих не включенных в сборник стихов.

Любопытно, что Заболоцкий того времени сделал несколько стихотворных подписей к журнальным карикатурам А. Топикова и Б. Антоновского, мастеров бытовой и социальной сатиры. Этих художников с Заболоцким сближало сходное отношение к эпохе крутого перелома, когда жизнь человека была силой загнана в тупик физического истощения и духовного одичания. У Топикова есть карикатура, которую, может быть, Заболоцкий и перенес в такие строки "Столбцов":

"И стонут жалобно телеги,

И плещет взорванная грязь,

И на Обводном спят калеки,

К пустым бутылкам прислонясь".

Совсем неслучайно находим мы подпись молодого Заболоцкого, вместе с подписью Зощенко, под коллективным некрологом, посвященным трагически погибшему в 1928 году клоуну и дрессировщику Анатолию Анатольевичу Дурову, сыну знаменитого клоуна Анатолия Леонидовича Дурова.

Однажды Дуров младший, одетый так, что представлял собой "живую карикатуру" на типичного маклака Питерских черных рынков и барахолок конца двадцатых годов, вывел на арену стаю лохматых собаченок, на головы которых были забавнейшим образом нахлобучены потрепанные пролетарские кепки самых различных фасонов. На бичевке Дуров держал связку воздушных шаров, удерживающих в воздухе старые, но тщательно выутюженные штаны. Вся свора собаченок то с неистовым лаем приступала к охоте за штанами, когда Дуров заставлял их "взлетать" к небесам, то с "умилением" глядела на них, когда клоун приближал штаны к собачьим мордам. Этот номер, кстати, запрещенный за "злопыхательское издевательство над трудностями", очень схож со стихотворением Заболоцкого из "Столбцов".

"Маклак штаны на воздух мечет,

Ладонью бьет, поет, как кречет,

Маклак-владыка всех штанов,

Ему подвластен ход миров,

Ему подвластно толп движенье,

Толпу томит штанов круженье.

И вот она, забывши честь,

Стоит, не в силах глаз отвесть,

Вся прелесть и изнеможенье.

Живей маклак! Кричи уродом,

Мечи штаны под облака.

Здесь перед радостным народом

Течет свободная река".

В "Столбцах" есть ряд стихотворений, где Заболоцкий доказывает, что неизбежным спутником грядущей индустриализации будет озверение человеческих душ. И опять вспоминается один из номеров Дурова, где, переодетый в шкуру человекообразной обезьяны, клоун, похожий на какого-то питекантропа, управляет фантастическими машинами. И Дуров и Заболоцкий обладали удивительной способностью распознавать в заурядном и обыденном симптомы тех небывалых перемен, которые изменят всю жизнь и людей и страны. Многие строки "Столбцов" проникнуты этим болезненно мучительным предчувствием и страхом перед такими переменами:

...и по засадам,

Ополоумев от вытья,

Огромный дом, виляя задом,

Летел в пространство бытия.

......................................

Над ними небо было крыто

Веселой руганью двойной

И жизнь трещала, как корыто,

Летая книзу головой.

НЭП на ущербе. Страна вступает в период коллективизации и индустриализации. В эти времена Заболоцкий писал о трещинах и изломах всего уклада русской жизни, о человеке, который живет и в тесноте и в обиде, о катастрофическом истощении быта, о невиданной дистрофии условий человеческого существования. В будущем он видит не столько заводы-гиганты и дворцы культуры, сколько покосившиеся дома, где семьи ютятся в одной комнатушке с обветшалой мебелью, видит толпы изможденных людей с потухшими глазами и впалыми щеками. Заболоцкий видит, как чахнет в человеке личное и оживает пошлое, стадное, звериное. Всю ответственность за это духовное одичание поэт возлагает иа те "идеологические установки", которые, прославляя эпоху крутого перелома, бессовестно лгут, что могут возвысить и облагородить человека.

Народный дом -- курятник радости,

Амбар волшебного житья,

Корыто праздничное гадости,

Густое пекло бытия.

В "Столбцах" Заболоцкий сводит счеты с политикой, именно, как художник и лишь для того, чтобы отомстить ей за то, что она изгоняет из жизни человечное и прекрасное. В "Столбцах" нет, кажется, ни одной вещи, где бы смешное не становилось и трагическим. Особенность сатирических гротесков Заболоцкого в том, что самые обыденные, самые простые вещи реального мира принимают в них бредовые очертания и формы. Тут сметаются все границы между повседневностью и тягостным сновидением: и от этого эпоха "великого перелома" воспринимается как бы сквозь приступ белой горячки или сквозь крик во сне.

На эту особенность "Столбцов" раньше других указал

Похожие статьи




Поэзия Заболоцкого - Поэзия Заболоцкого

Предыдущая | Следующая