Общественная сущность языка - Ярусы языковой системы

Проблема языка и общества в теоретическом отношении разработана недостаточно, хотя, казалось бы, она давно была в кругу внимания языковедов, особенно отечественных.

Между тем изучение этой проблемы весьма важно для общества и государства, поскольку она самым непосредственным образом затрагивает многие стороны жизни людей. Без научного разрешения этой проблемы невозможно проводить правильную языковую политику в многонациональных и однонациональных государствах. История же народов мира, особенно в XX столетии, показала, что языковая политика государств нуждается в научном обосновании. Прежде всего это касается понимания общественными и государственными деятелями, а также, в идеале, всеми членами общества самого феномена языка как одного из основополагающих признаков народа. Кроме того, наука призвана обобщить многовековой опыт существования многонациональных государств, проводившейся в них языковой политики и дать правильные рекомендации, обеспечивающие свободное применение и развитие языков народов, проживающих в том или другом государстве.

В предшествующей и существующей отечественной литературе по этой проблеме много декларативных, общих положений, производных от идеологической, философской позиции авторов, в то время как собственно лингвистическая сторона проблемы остается недостаточно проясненной. Не вскрыт и не объяснен сам общественный механизм, определяющий формирование языка как объективно развивающегося, саморегулируемого общественного явления, независимого от воли отдельных его носителей. Однозначно не доказана генетическая связь между обществом, трудом, мышлением и языком. Одновременность их появления целиком основывается на их взаимосвязи и взаимообусловленности в современном обществе и на предположении и вере, что такая связь и взаимная необходимость были всегда, и в период образования языка. Однако при такой постановке проблемы ряд основополагающих вопросов остается без ответа.

В отечественном языкознании взаимосвязь языка и общества преимущественно исследовалась в пределах отношений общества и тех участков языка, которые отдельные лингвисты относят к внешней его структуре. Это очевидная связь, и ее изучение однозначно доказывает обусловленность определенных сторон системы языка жизнью и развитием общества (наличие в языке функциональных стилей, территориальных и социальных диалектов, научных подъязыков, классовых, сословных особенностей речи, тематических, семантических группировок слов, историзмов и др.). Изучение взаимоотношений языка и общества ограничивалось обычно этими вопросами, несомненно, важными и нужными. В отечественном языкознании в 20-40-е годы на основе изучения таких фактов делались заключения о классовости языка, о принадлежности его к надстройке над экономическим базисом общества и др. Попытки распространения непосредственной обусловленности социальными, производственными факторами внутренней структуры языка (фонетика, грамматика, отчасти словообразование) оказались несостоятельными. Надо, однако, заметить, что не исключается опосредованное влияние общественного развития и на внутреннюю структуру языка. Но эта сторона взаимоотношения языка и общества, по сути дела, не исследована.

Не получили достаточного теоретического объяснения многие вопросы, касающиеся дифференциации языка под воздействием классового, сословного, профессионального, возрастного и иного разделения общества. Язык может обслуживать разные классы, сословия, идеологии, профессии, возрастные группы людей, не нарушая своего тождества. Один и тот же язык, так же не нарушая своего генетического и функционального тождества, может быть средством общения в различных государствах с разным образом жизни людей, экономическим, государственным устройством, идеологией и др. Разумеется, эти различия отражаются в элементах внешней структуры, однако они не нарушают тождества языка. Непрерывность языка сохраняет его тождество в условиях национальных общественных потрясений, переворотов, катастроф, обеспечивая и в таких исключительных условиях общение и известное взаимопонимание говорящих. Язык как форма способен выражать различное, в том числе и противоположное содержание; он в виде "третьего бытия" как бы возвышается над обществом, его разделением на классы, сословия, профессии, возрасты и пр., отражая определенными своими элементами их различия, но одновременно объединяя их своей общей системой и структурой, свидетельствующими, что эти различия не нарушают его тождества.

В 60-70-е годы в отечественном языкознании наметился крен в сторону сугубо внутреннего, структурного изучения языка. Под влиянием структурных, математических, кибернетических приемов и методов исследования язык стал рассматриваться многими лингвистами как своего рода порождающее устройство, которое на входе имеет определенный словарь и правила оперирования им, а на выходе - построенные по этим правилам предложения. В этих процедурах описания, по сути дела, не говорилось о какой-либо связи языка и общества, об обусловленности языка действительностью вообще. Тем самым молчаливо допускалась мысль о полной спонтанности его развития, независимости от действительности и общества. В таком своем изучении языка лингвисты следовали завету Соссюра: "...Единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя". Для лингвистов этого направления главное в языке - это структура языка, его элементы и модели их взаимоотношений. Нет сомнения в том, что эти аспекты изучения языка отражают его существенные стороны. Но ограничение его изучения только ими и игнорирование или вовсе отрицание других, также, несомненно, важных, вело бы к односторонности, искажению действительного положения вещей. Вне связи с действительностью невозможно понять роль, место и самой внутренней структуры языка. Ее отвлеченный характер не означает ее полного отрыва от действительности, а лишь говорит об особой ее роли в отражении все той же действительности.

Выше мы неоднократно подчеркивали, что связь языка с действительностью, обусловленность действительностью не лишает язык своеобразной природы и самобытности. И в период расцвета структурализма и в последующее время крайние его проявления подвергались справедливой критике. При всей важности изучения структуры языка необходимо учитывать, что язык выполняет общественные функции, а потому испытывает воздействие общества и, шире, действительности вообще, которую он отражает в своих знаках, их значениях и отношениях.

Сказанное выше доказывает, что в языке мы имеем весьма своеобразное явление, открытое по отношению к обществу, служащее необходимым его условием и атрибутом, но по-своему "перерабатывающее" общественную и иную действительность. Язык имеет свои "фильтры", пропуская через которые общественные процессы и события, он своеобразно их преломляет и закрепляет в своих знаках и их отношениях. В этих связях и взаимообусловленностях языка и общества необходимо различать форму и содержание языка. Форма языка, подобно внутренней структуре (в известной степени совпадающая с ней, см. ниже),- глубинное явление языка. Наиболее абстрактными своими элементами она способна участвовать в выражении различных, в том числе противоречащих и исключающих друг друга, конкретных содержаний.

Чтобы понять сложность и неоднозначность связи между языком и обществом, следует иметь в виду, что язык не только общественное, 110 и природное и психологическое явление. О том, что язык не только социальное явление, писали многие учение. Так, Е. Д. Поливанов подчеркивал сложную природу языка " ..Язык есть явление психическое и социальное" точнее, в основе языковой действительности имеются факты физического, психического и социального порядка; отсюда лингвистика, с одной стороны, является наукой естественно-исторической (соприкасаясь здесь с акустикой и физиологией), с другой стороны,- одной из дисциплин, изучающих психическую деятельность человека, и, в-третьих, наука социологическая".

Какими социальными предпосылками можно, например, объяснить в русском языке падение редуцированных гласных, 1 и 2-е смягчение заднеязычных, палатализацию согласных, редукцию гласных, оглушение звонких на конце слова, виды грамматической связи, модели синтаксических конструкций и т. д. и т. д. Между тем все это глубинные отличительные признаки русского языка.

Общественная природа языка обнаруживается в обязательности его законов и правил для всех говорящих. Необходимость точного выражения своих мыслей с целью взаимопонимания заставляет говорящих - стихийно, а по мере познания языка и сознательно - строго придерживаться усвоенных общих законов и правил языка. Такие условия общения объективно вырабатывают языковую норму, а на определенном этапе развития языка и общества, как следствие,- литературную норму языка.

Общие законы языка, обязательные для всех говорящих, сочетаются с индивидуальностью речи и принципиально творческим ее характером. Объективно язык как общественное явление существует в виде "личных языков", по-разному репрезентирующих язык в качестве естественного средства общения. Непрерывность языка и его изменение во времени обеспечивается сосуществованием разных поколений носителей языка и их постепенной разновременной сменой. Отсюда важность изучения языка личности, поскольку, как следует из сказанного выше, реально язык существует, воплощается в речи говорящих.

Языкознание не может охватить в качестве предмета своего изучения содержание языка личностей, относящееся к разным областям деятельности и знания, а также и к повседневной жизни. Но языкознание имеет свой подход к изучению языка личности. Однако до самого последнего времени только отдельные стороны этой большой проблемы исследовались в языкознании. Так, становление языка у детей, язык и стиль писателей традиционно изучаются в языкознании, в настоящее время формируется новое направление изучения языковой личности (Ю. Н. Караулов)

Родившийся человек "застает" язык сформировавшимся, готовым; с помощью других людей он овладевает в обществе языком в раннем детстве, приобщаясь тем самым к существующим формам даже и понимания окружающего его мира, закрепленным в обществе сознании, к общей языковой картине мира. Освоив язык как средство отражения и познания действительности, образования мысли и передачи ее другим, говорящий тем самым подключается к общему движению языка и коллективному познанию с его помощью действительности

Содержание высказанной вовне речи становится достоянием собеседника, определенного круга лиц либо - в известных случаях - всего говорящею коллектива. При этом ее воздействие может не ограничиваться моментом ее произнесения. Ее содержание, усвоенное другими участниками общения, может затем передаваться в сообществе, расширяя тем самым восприятие ее другими в пространстве и времени Участием в общении многих говорящих, взаимным обменом информацией и ее усвоением создается определенный социальный опыт в восприятии и познании окружающего мира. Язык закрепляет этот опыт в своих знаках и их значениях Язык, таким образом,- это средство хранения и передачи из поколения в поколение социального опыта. Данная роль языка возрастает с изобретением письма, поскольку значительно расширяет временные и пространственные границы передачи информации. Эти границы еще более расширяются в наше время при использовании электронных средств информации, несравненно увеличивающих возможности накопления, хранения и передачи информации.

Из сказанного напрашивается вывод, что две свойственные языку главные его функции - коммуникативная и сигнификативная - отражают внутренне присущее ему противоречие в онтологическом и гносеологическом отношении. Эти две функции делают язык орудием одновременно индивидуального и общественного отражения и познания мира. И в этом, надо думать, залог прогресса познания, поступательного его движения.

Общее (общественное) и единичное (индивидуальное) обнаруживается в каждом факте языка, в любом его предложении. Диалектическое единство этих сторон отражает природу языка, его сущность. В качестве примера возьмем предложение: В тот год осенняя погода стояла долго на дворе.

Предложение выражает определенный смысл, обозначая соответствующую внеязыковую ситуацию. Общий смысл предложения складывается из смыслов употребленных в нем словосочетаний и слов. В Сражении и обозначении смысла участвуют все единицы предложения, принадлежащие к разным уровням языка, выполняя каждая свойственные ей функции, что и образует предложение как грамматическое и семантическое единство, соотнесенное с обозначаемой ситуацией. Однако, будучи конститутивными единицами языка, каждая из них - фонема, морфема, слово, словосочетание и предложение (последние как модели) - применяются в соответствии со свойственными им синтагматическими и парадигматическими правилами, не только в данном предложении. Отражая и обозначая бесконечное множество возможных ситуаций, единицы языка остаются свободными от этих ситуаций. И эта свобода является фундаментальным свойством, как их, так и языка в целом. Если бы единицы всех уровней языка были связаны только с непосредственно отражаемой конкретной ситуацией, то применение языка как средства общения, разделенного во времени и пространстве и одновременно представляющего собой единство, было бы невозможно. Язык субъективное и относительно самостоятельное средство общения и отражения действительности и, как таковое, оно способно отражать и обозначать меняющиеся содержания о внеязыковой действительности благодаря наличию таких своих устойчивых механизмов, которые, в известных пределах, независимы от меняющегося содержания. Даже слова, которые, казалось бы, своими значениями непосредственно связаны с действительными фактами, участвуют не только для обозначения предметов той или другой ситуации, но благодаря своим отвлеченным значениям они способны применяться в открытом числе ситуаций

Бесконечное многообразие явлений внешнего и внутреннего мира человека отражается бесконечной в принципе цепью сочетаний конечного числа единиц языка на каждом его уровне, начиная с сочетания фонем для образования слов и кончая сочетаниями слов при образовании высказываний. Разумеется, не все теоретически возможные сочетания единиц различных уровней языка реализуются в его употреблении. Синтагматические возможности языковых единиц, их валентность и дистрибуция на каждом уровне имеют свои правила и ограничения, обусловленные как внутриязыковыми, так и внеязыковыми факторами, говорить о которых здесь не представляется возможным. Укажем только на принципиальное различие сочетаемости значимых единиц языка, с одной стороны, слов на синтаксическом уровне и, с другой,- морфем на морфемно-морфологическом уровне.

На синтаксическом уровне словосочетания и предложения образуются путем свободного сочетания слов, управляемого, однако, грамматическими правилами соединения слов определенных частей речи, а также предметно-логическими отношениями.

По сходному принципу образуются и новые слова. В слове учитель корень встречается в других словах данного словообразовательного гнезда (учить, ученик, ученица, учеба, учение, ученый, учащийся и др.) так же, как и суффикс - тель - во многих других словах (писатель, читатель, обыватель, поручатель, спасатель и т. п.). Сочетание словообразовательных элементов уч-и-тель образует новое слово с новым значением. Разница между образованным с помощью указанных словообразовательных элементов словом и словосочетанием и предложением заключается в том, что слово и его значение закрепляется в языке и становится постоянным его элементом, в то время как предложение и словосочетание образуются свободным сочетанием слов, взятых для обозначения конкретного явления или ситуации. Созданные таким образом слова составляют конечное число единиц, между тем предложения и свободные словосочетания практически бесконечны в речи говорящих.

Звуковые оболочки слов языка также образуются из ограниченного количества фонем, в совокупности представляющих собой строго построенную, замкнутую систему.

В каждом случае сочетаемость различных единиц языка (слов - при образовании словосочетаний и предложений, морфем и фонем - при образовании слов) подчиняется своим синтагматическим правилам и закономерностям. Сочетаемость морфем и фонем фиксирована в слове, в отличие от сочетаемости слов в словосочетаниях и предложениях, где она всякий раз создается в конкретных условиях речи. Но и в условиях речи связь слов, отражающая неповторимую ситуацию и образующая индивидуальный смысл словосочетания или предложения, включает элементы (грамматические формы слов, модели словосочетаний и предложений, типовые их значения), которые свойственны системе языка вообще и оформляют множества других слов и синтаксических конструкций.

Приведенные выше факты свидетельствуют о том, что язык, предполагая в качестве необходимой предпосылки своего возникновения и функционирования общество, тем не менее по отношению к нему, как к действительности вообще, остается относительно самостоятельным образованием со своими особыми законами и правилами отражения действительности.

Мы называем язык общественным явлением прежде всего потому, что в его образовании участвует общество; говорящий овладевает языком только в обществе; объективный характер развития языка также проистекает оттого, что язык выполняет общественные функции; наконец, своей семантикой, а в известной степени и своей структурой язык в "снятом" виде отражает общество и его структуру. Но все это не лишает язык особого статуса самостоятельной знаковой системы по отношению к отражаемой действительности, в том числе и к обществу.

Таким образом, условием существования и развития языка как средства общения, образования и выражения мысли является диалектическое единство в нем индивидуального и общественного. Такая его Природа объединяет и использует достижения и энергию языковой личности и всего языкового сообщества.

Любая человеческая деятельность, имеющая творческий характер, приводит к определенным новым результатам Особенность речевой Деятельности заключается в том, что она выполняет не только известные функции общения (образование мысли, сообщение мысли, восприятие и понимание ее последним и др.). В этой постоянно Свершающейся в обществе деятельности исторически и функционально происходит постоянная систематизация и создание самого орудия этой деятельности - языка. При этом несмотря на, казалось бы, общие потребность и необходимость образования языка, каждый язык остается по своему характеру самобытным и своеобразным явлением Языки поражают своим разнообразием фонетических, грамматических, лексических систем Почему в результате общественной по своей природе речевой деятельности образуется в каждом языке именно такой состав фонем, такой грамматический строй и пр. - ответить на этот вопрос современное языкознание не может. И прежде всего потому, что истоки языка, а следовательно, и начало формирования его уровней скрыты толщей времени в несколько десятков или сотен тысячелетий. В доступную же наблюдению историческую эпоху наука отмечает на поверхности языка лишь отдельные подвижки уже готовой, действующей его системы и структуры; однако проследить и понять управление механизмом этой системы в целом современной науке пока также не удается.

Похожие статьи




Общественная сущность языка - Ярусы языковой системы

Предыдущая | Следующая