Исповедь. - Газетно-журнальная публицистика о Л. Н. Толстом

Толстой, стоит заметить, был одним из самых независимый писателей. Как уже говорилось выше, Толстой с большим сомнением относился к пользе газет, считал их пустой тратой времени. Для писателя с подобным авторитетом у публики критике крайне сложно было как-то пошатнуть позиции писателя.

Публике еще можно было донести мысль о том, что писатель свое мастерство потерял, сам Толстой упорно верил в свои идеи и шел тропой, которую считал верной. Его взгляды на нравственность, творчество и духовность вряд ли могли пошатнуться от какой-либо критики.

Бурную реакцию критики спровоцировала "Исповедь" Толстого. Следует отметить, что "Исповедь" не художественное произведение, а скорее просто рассуждения Льва Николаевича Толстого о собственном взгляде на веру и духовность.

Такая форма рассуждений не пришлась по вкусу некоторым читателям и Толстого обвинили в том, что он больше не художник, а проповедник и талант свой потерял.

Другие читатели увидели в уходе от привычной формы показатель бессилия писателя, его несостоятельность как художника.

Самые неутешительные отзывы касались того, что нынешний Толстой всего лишь руины прежнего великого Толстого и ему уже никак не суждено возродится. Некоторым казалось, что Толстой не просто потерял свой талант и дар, а просто медленно сходит с ума.

Не все придерживались подобной точки зрения, М. С. Громека выпустил книгу "Последние произведения Льва Толстого" в которой уделил некоторое внимание "Исповеди" писателя. Отзыв Громеки частично процитирован в книге Ф. И. Булгакова, посвященной иностранной и русской критике.

Вернемся к отзыву Громеки. В своем отклике к произведению, как заявляет сам автор, он постарался избежать той потока лести и благоговения, который, наравне с критикой, постоянно лился в адрес писателя. Однако, Громека не упускает возможности не похвалить автора и отмечает, что, несмотря на многочисленные художественные произведения, от многих укрылся замечательный талант не писателя Толстого, но мыслителя, философа. За литературным талантом, якобы, никто не увидел того чудесного духовного наставника: "человек в таких пределах, что немногие могли и могут с ним сравниться".

Любопытная тенденция - как бы ни старался автор критического отзыва максимально честно оценивать Толстого не в рамках его художественных заслуг, рано или поздно все равно начинает хвалить писателя за многочисленные его заслуги по распространению благотворных. Те критики, кто хвалят Толстого, чаще всего хвалят его не как писателя, но как учителя, как наставника.

Бабкин снова говорит о дуализме мнений, о котором говорилось выше: ""Исповедь" и "В чем моя вера" ошеломили всех, читавших эти произведения. Те, которые шатались в вере, ухватились за мысли графа, как за божественное откровение; а другие, любившие Л. Н. Толстого как художника, с печалью встретили этот крутой поворот в творчестве гения и мысленно похоронили все то, чем был он так дорог в прежних своих бессмертных произведениях. Но были еще и такие, которые верили в возврат великого художника на прежнюю стезю истинного творчества".

Стоит задаться вопросом - имела ли место та громкая травля, о которой говорят некоторые современники писателя и более поздние исследования. Говоря иначе - объективно ли критиковался Толстой или стал объектом давления по чьей-то указке.

Похожие статьи




Исповедь. - Газетно-журнальная публицистика о Л. Н. Толстом

Предыдущая | Следующая