Функционирование вещи в художественном тексте, Вещь и ее аксессуарная функция (терм. А. Б. Есина) - Вещный фон в произведениях Н. В. Гоголя

После того, как мы узнали семитический статус вещи в определенной культуре или просто "опознали" вещь, можно задаваться вопросом о ее функционировании, значимости в художественном тексте автора. Здесь важно помнить, что "художественный предмет имеет непрямое отношение вещам запредельной ему действительности. Он феномен "своего" мира, того, в который он помещен созерцательной силою художника. Вещный мир литературы коррелят реального, но не двойник его" (Чудаков А. Слово-вещь-мир. М., 1992, с.25).

Вещь и ее аксессуарная функция (терм. А. Б.Есина)

Вещный мир создает фон, условия или обоснования действий или поступков персонажей. Вещный ряд мотивирован излагаемыми обстоятельствами и рассчитан на определенную осведомленность читателя. "Всякий художник говорит на вещном "языке" свой эпохи" (Чудаков, с.47). Но внимание к вещи, плотность и точность изображения вещного мира у разных писателей и в разные эпохи - величины весьма непостоянные.

Известно, что основоположник классического исторического романа XIX века Вальтер Скотт главное преступление видел в "нарушении исторической правды ... объединении в общем танце кринолинов и узких платьев, огромных париков и напудренных волос". Так, точность в воспроизведении материальной культуры эпохи создает единственно возможный, по В. Скотту, фон для понимания исторической психологии социума.

Благодаря такому "категорическому императиву", восторженные поклонники Скотта - В. Гюго, А. Стендаль, О. де Бальзак в своих реалистических романах стремились воспроизвести весь необходимый корпус избранных деталей предметного мира, который точно воссоздал бы исторический и социально-психологический фон при описании сюжета. Для читателей классической русской литературы такой подход к вещному миру представляется почти обязательным. Несмотря на уникальность идейно-художественных задач, Толстой и Гоголь, Горький и Шолохов, Солженицын и Аксенов видели в "вещном" необходимое условие эпической масштабности изображаемого художественного мира в целом.

Достаточно вспомнить подробнейшие описания помещичьего быта у Гоголя или ценные этнографические детали быта донских казаков у Шолохова, чтобы убедиться в весомости вещной действительности, трансформирующейся из аксессуарной в миромоделирующую, т. е. показывающую уклад жизни в целом (подробнее об этом ниже).

Роман-эпопея, исторический, нравобытописательный роман, популярный в XIX веке "физиологический очерк" включают вещный ряд как своего рода обязательную жанровую составляющую.

Обильные описания вещей, наполняющих тот или иной интерьер или имеющихся в собственности персонажа, часто служат введением в атмосферу романа. В произведениях писателей-реалистов и, особенно, писателей натуральной школы все должно быть охарактеризовано, описано, объяснено и оценено с полной ясностью и даже с избыточным тщанием. Тогда и само сюжетное действие, будет в какой-то степени мотивировано (или детерминировано в терм. натуралистов) средой, самой вещной действительностью, "человеческими документами". К примеру, для известных братьев Гонкуров "колорит вещей", сам "аромат эпохи" был более точным слепком с исторической действительности, чем история потрясших эпоху идей. "Какой-нибудь жилет XVIII века, перламутровый веер, старинная гравюра, автограф, нечто невесомое и невнятное больше скажут о людях прошлого, чем всем известное, изжеванное историками событие" (Реизов Б. Г. Французский роман XIX века, М., 1977, с.212) . Так, Эдмон Гонкур писал: "... чтобы уловить душу парижского салона, нужно протереть до дыр шелк его кресел и подслушать исповедь его палисандрового дерева и позолоты". (Реизов, с.227)

Таким образом, даже аксессуарная, бытовая вещь, описание интерьера исподволь создают атмосферу, в которой только и возможны предлагаемые автором сюжеты и характеры. Интерьер из "реквизита" становится предметом размышлений и оценки. Читаем у И. Тургенева ("Два приятеля"): " ... вошли в гостиную, с модной мебелью из русского магазина, очень ухищренной и изогнутой под предлогом доставления удобства сидящим, а в сущности очень неудобной". А. Чудаков, говоря об интерьере Достоевского, отмечает, что "пространство вокруг слова, обозначающего предмет, заполнено не уточняющими "живописательными" словами тоже предметного характера, но лексикой эмоционально-оценочной" (Чудаков А., с.95) Вот, описание интерьера в "Подростке": "Направо находилась комната Версилова, тесная и узкая, в одно окно; в ней стоял жалкий письменный стол, на котором валялось несколько неупотребляемых книг и забытых бумаг, а перед столом не менее жалкое мягкое кресло, со сломанной и поднявшейся вверх углом пружиной, от которой часто стонал Версилов и бранился... В гостиную входили из коридора, который оканчивался входом в кухню, где жила кухарка Лукерья, и когда стряпала, то чадила пригорелым маслом на всю квартиру немилосердно...".

Говоря о функционировании вещи в идейно-художественной системе произведения необходимо отметить реляции между вещью и концепцией персонажа, вещью и концепцией мира.

Похожие статьи




Функционирование вещи в художественном тексте, Вещь и ее аксессуарная функция (терм. А. Б. Есина) - Вещный фон в произведениях Н. В. Гоголя

Предыдущая | Следующая