Экстралингвистические параметры текста - Особенности заголовков англоязычных художественных произведений

В связи с самым широким пониманием текста наиболее актуальной для исследования в последнее время является проблема взаимоотношения языка и культуры; в центре внимания исследователей оказывается не характер и степень влияния языка на мышление и поведение людей, а нетрадиционная интерпретация места языка в развитии и формировании культуры, например, в сборнике научных работ "Человек - текст - культура" (Екатеринбург, 1994) реализован такой антропоцентрический подход, при котором язык рассматривается как средство означивания концептов и создания картины мира, фиксирующей все представления и знания человека и народа о мире и себе как субъекте и объекте любой деятельности, в том числе познания и накопления информации о познаваемом.

В этом новом направлении закономерен повышенный интерес и к тексту, в частности, к его языковому, онтологическому и гносеологическому статусу, так как в качестве высшего уровня языка постулируется даже не текст (хотя и эта точка зрения во многом представляется закономерно спорной), а культура в целом, поскольку последняя, как и любой текст, оказывается результатом духовной деятельности человека.

В связи с этим представляется необходимым, установив связь текста и культуры, текста и общества, текста и эпохи, определить и охарактеризовать следующие из этой связи экстралингвистические параметры (категории и свойства) текста.

Эти особенности текста должны находить отражение в последовательности его анализа: структурно-смысловому анализу обязательно должно предшествовать рассмотрение заложенной или закодированной в нем совокупности экстралингвистических (событийных, социальных, прагматических, социокультурных, культурологических, психологических и пр.) факторов, обнаруживающих себя в экстралингвистически обусловленных текстовых категориях или свойствах, таких как денотативность, ситуативность, референтность, обусловленных онтологическим и гносеологическим статусом текста.

Одной из основных особенностей языковых знаков вообще (слов, предложений) является двойное означивание окружающего мира, способность быть приложимыми, с одной стороны, к конкретному единичному явлению (обладать актуальным значением), а с другой - к классу явлений, каждый из которых может быть назван данным словом (обладать виртуальным значением). Внеязыковая действительность, таким образом, предстает дважды - в системе языка как виртуальные денотаты (множество объектов, именуемых данным словом, напр., зафиксированным в словаре словом "стол") и в речи как актуальные денотаты (предметы, ситуации, которые имеет в виду говорящий, употребляя данное слово, напр., в выражении "на моем столе"). Значения морфем, слов, предложений имеют две модификации - виртуальную и актуальную.

Исследования такого плана построены на положениях денотативной (или референтной) теории, получившей широкое распространение среди лингвистов (Е. В. Падучева, Н. Д. Арутюнова и др.).

Отдельное слово в языке таким образом связано с денотатом и референтом (Г. В. Колшанский, 1976; М. М. Копыленко, З. Д. Попова, 1989; И. А. Стернин, 1979 и др.).

В общепринятом в лингвистике смысле, идущем из логики и философии, денотация понимается как основное логико-информативное содержание языковой единицы, а денотат как предмет номинации в языковой системе. Под референцией, вслед за Н. Д. Арутюновой, мы понимаем "отношение актуализованного, включенного в речь имени или именного выражения (именной группы) к объектам действительности".

В зависимости от того, как употребляется в тексте то или иное слово, какой конкретный предмет оно называет, в нем реализуется то или иное актуальное значение; соответственно, под референтом - предмет номинации в речи. При прямом употреблении слово называет свой традиционный референт, т. е. такой, который изначально, "по традиции", соотносится с данным словом и в котором имеются все признаки системного денотата слова. При переносном - слово соотносится с новым для себя референтом, в котором можно обнаружить лишь некоторые признаки системного денотата знака (который, однако, и позволяет переносить наименование).Денотат "предметно ориентирован, имеет отчетливые экстралингвистические корреляты", т. е. отражает один и тот же объект мира, хотя и представленный одной из своих сторон (Ю. Н. Караулов, В. М. Солнцев, Т. В. Симашко и др.).

Прежде всего, в тексте так или иначе отражается, преображается реальность, объективная действительность, следовательно, репрезентируется такое существенное свойство текста, как его денотативность.

Любой текст, в отличие от единиц языка, не осуществляет двойного означивания, исходящий от говорящего и направленный к слушателю он всегда соотносится с определенным отрезком объективной действительности" (З. Я. Тураева), и в этой способности текста отсылать к определенному внеязыковому фрагменту реализуется его референтность (рефенция). Именно референция (отнесенность к определенной ситуации, о чем говорил Э. Бенвенист) отличает текст от иных единиц языка; сама же ситуация имеет "статус полноправного компонента структуры текста", обусловливая его ситуативность.

Ситуативность, свойство текста, обусловленное его гносеологическим статусом, трактуется по-разному:

Л. Н. Мурзин и А. С. Штерн определяют ситуативность как соотнесенность текста с отраженным в нем фрагментом внеязыковой действительности, т. е. она аналогична референтности.

Р.-А. де Богранд и В. Дресслер предлагают другую трактовку. Этим термином они обозначают "факторы, которые делают текст релевантным для актуальной или реконструируемой коммуникативной ситуации".

Ситуативность связана также с тематическими ожиданиями реципиентов: студенты, пришедшие на лекцию по русскому языку, вряд ли "надеются" услышать об основах квантовой механики.

Помимо того, что текст отсылает к определенному фрагменту реальности и соотнесен с конкретной коммуникативной ситуацией, он также включен в глобальный контекст, который образуют: фоновые знания и вертикальный контекст.

Фоновые знания - "совокупность сведений, которыми располагает каждый, тот, кто создает текст, так и тот, для кого текст создается".

В литературе представлено широкое и узкое понимание фоновых знаний. Исходя из широкого понимания (социальные знания), Е. М. Верещагин систематизировал такие социальные знания, выделив три группы. Во-первых, общечеловеческие сведения (о солнце, луне, воде, ветре, дожде, рождении, смерти и тд.), которыс разделяются всеми людьми без исключения и благодаря которым люди всегда могут найти основу (общее социальное Знание) для коммуникации. Во-вторых, региональные знания, то есть целый ряд сведений, свойственных только жителям определенного района: например, люди, живущие в пределах двух тысяч километров от северного полюса, знают, что такое снег, а некоторые жители экватора могут этого не знать. Наконец, в-третьих, так называемые страноведческие знания, или знания, являющиеся социальными для населения только одной страны, или, если пределы страны совпадают с границами языковой общности, только для членов одной языковой общности. К разновидностям фоновых знаний Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров добавляют социально-групповые. Они понимаются авторами как фоновые знания, свойственные некоторой социальной общности людей: врачей, педагогов, плотников, жильцов одного дома.

Синонимичным понятию фоновые знания можно считать понятие пресуппозиции (термин Г. Фреге), которое традиционно также связано с обозначением подразумеваемых, универсальных, общих знаний о мире. Пресуппозиции - это компонент общих знаний говорящего и слушающего. Ночь сменяется днем, а после зимы наступает весна, в сутках 24 часа, а в году 365 дней - эти знания являются общими для нас, не требуют каких-либо пояснений.

Вертикальный контекст, по мнению И. В. Гюббенет, -- это принадлежность текста культуре, погруженность в нее, проявляющаяся в разного рода исторических ссылках, аллюзиях, цитатах.

Такой подход позволяет выявить одно из важнейших текстовых свойств - интертекстуальность, отражающую динамичность текста, его взаимосвязь с другими текстами как по вертикали (историческая, временная связь), так и по горизонтали (сосуществование текстов во взаимосвязи в едином социокультурном пространстве).

Текст есть атрибут культуры, в которую включается как ее составляющая, и в то же время он сам включает в себя опыт предшествующей и сосуществующей с ним культуры. Именно эту "вписанность" текста в культуру и его соотнесенность с другими речевыми произведениями (наличие в тексте элементов, частей других текстов) называют интертекстуальностью. Термин, введенный в 1967 г. теоретиком постструктурализма Юлией Кристевой (р. 1941) для обозначения свойства текстов, выражающегося в наличии между ними связей, благодаря которым тексты (или их части) могут многими разнообразными способами явно или неявно ссылаться друг на друга. Интертекстуальность имеет место не только в текстах в узком смысле. т. е. словесных (вербальных), но и в текстах, построенных средствами иных, нежели естественный язык, знаковых систем.

Интертекст определяется как "объективно существующая информационная реальность, являющаяся продуктом творческой деятельности человека, способная бесконечно самогенерировать по стреле времени" (Н. А. Кузьмина). М. Тростников предлагает различать 3 типа разновидностей интертекста:

    1) прямое заимствование, цитирование, включение в текст высказывания, принадлежащего другому автору ("Как хороши, как свежи были розы" - И. Мятлев, И. Тургенев, И. Северянин); 2) заимствование образа, некий намек на образный строй другого произведения ("Не жалею, не зову, не плачу" С. Есенина и 4 гл. поэмы Н. В. Гоголя "Мертвые души"); 3) заимствование идеи, миросозерцания, способа и принципа отражения мира.

Похожие статьи




Экстралингвистические параметры текста - Особенности заголовков англоязычных художественных произведений

Предыдущая | Следующая