Рост самосознания коренных американцев, их роль в изменении этнокультурной политики страны - Социокультурное положение коренных американцев США на современном этапе

К концу XX века положение аборигенов в США заметно изменилось. Помимо действий правительства, направленных на урегулирование отношений с коренным населением, в значительной степени почву для серьезных преобразований в этнокультурной политике государства подготовили и сами индейцы, начав проявлять большую активность в отстаивании своих прав и свобод. 60-е годы прошлого столетия отмечены не только ростом их политической борьбы, но и началом культурного возрождения на фоне новых законопроектов, корректирующих курс американо-индейской политики в сторону взаимного сотрудничества.

Движение национальных меньшинств в этот период "приобрело такой размах и остроту, что его с правом можно назвать одним из наиболее мощных и влиятельных социально-политических движений Америки" , но "индейцы указывают на особый характер своего движения, отличающегося по целям и задачам от движений за гражданские права американских негров и движений других национальных и расовых меньшинств, проживающих на территории США". Это объясняется как историческим положением аборигенного населения (т. е. его изначальным пребыванием на континенте), так и реакцией на текущую политику. Если в первой половине прошлого века роста массового индейского радикализма не наблюдалось, то впоследствии он проявился во всей своей мощи, достигнув пика в 1970-е годы. Зародившиеся в этот период организации и движения носили в основном националистический, а иногда даже воинствующий характер. На начальном этапе основными направлениями деятельности движений являлись создание индейских организаций, а также поддержка и проведение ими акций протеста. Основной их целью было всестороннее укрепление положения коренного населения США, стремление разрешить стоящие перед ним проблемы, и, как следствие, - возрождение его ценностей и культур, обретение возможности поддерживать свои традиции, проводить обряды, без притеснений исповедовать свои религии, изучать родные языки.

Первой наиболее значимой индейской организацией в 1944 году стал Национальный конгресс американских индейцев - НКАИ (National Council of American Indians - NCAI) - единственная в то время и самая многочисленная межплеменная организация общенационального значения. Стимулом к ее созданию послужил протест коренных американцев против политики терминации и ассимиляции. Лозунг Национального конгресса "Самоопределение, а не терминация" отражал его цели. Одной из основных задач НКАИ было отстаивание прав, гарантированных индейцам договорами, подписанными ранее с правительством Соединенных Штатов. На сегодняшний день членами НКАИ являются представители более 250 племен, проживающих на всей территории США. Деятельность Национального конгресса за годы его существования значительно расширилась и включает в себя целый ряд приоритетных политических, экономических, социальных и культурных программ, в том числе образовательных, медицинских, экологических и др.

В июне 1961 года НКАИ поддержал одно из первых проявлений "организованного... активизма" коренных американцев - Чикагскую конференцию американских индейцев, на которой собралось более 460 участников из 90 племен. На конференции была заявлена Декларация целей индейцев (Declaration of Indian Purpose), в которой прозвучали призыв положить конец политике терминации и просьба об экономическом содействии племенам. Многие участники были молодыми энтузиастами, и вслед за конференцией в августе 1961 года они создали Национальный совет индейской молодежи - НСИМ (National Indian Youth Council - NIYC), начавший выпускать ежемесячный информационный бюллетень "ABC: Americans Before Columbus" ("Американцы до Колумба"), быстро ставший голосом радикально настроенных индейцев. Члены организации, которых сегодня насчитывается несколько тысяч, стремятся оказать помощь в "образовании, здравоохранении, социальном обеспечении работой, жильем, представительстве в правительстве и экономическом развитии, что приведет к усилению чувства собственного достоинства и самоуважения" у индейцев. Их цель - "выживание индейского народа". НСИМ начинал свою деятельность с движения за гражданские права (в частности, за возвращение права на рыбную ловлю), закрепленные в договорах, но вскоре активно включился в борьбу за экологию и выиграл ряд судебных процессов, возбужденных племенами против государства. В НСИМ понимали, что "никто не может лучше помочь индейцам, чем сами индейцы".

НСИМ первым начал использовать выражение "Красная сила" и спонсировал демонстрации, марши и акции протеста. Сам термин "Красная сила" (Red Power) во второй половине XX века применялся по отношению к движениям коренных американцев и олицетворял их активную борьбу за свои права. Он появился вслед за термином "Черная сила", ставшим популярным в 1966 году как название афроамериканского движения, отрицавшего доктрину неагрессии Мартина Лютера Кинга. Важнейшей организацией "Красной силы" стало Движение американских индейцев - ДАИ (American Indian Movement - AIM), основанное в 1968 году Деннисом Бэнксом, Джорджом Митчеллом, Клайдом и Верноном Белькурами. Среди его лидеров был также Рассел Мине, ставший впоследствии известным политическим лидером. Оказывая активную помощь индейцам, проживающим в городах, изначально ДАИ олицетворяло собой "духовное движение, возрождение религии, а затем - возрождение достоинства и гордости в народе". В отличие от многих других организаций, сегодня Движение охватывает уже оба континента - США, Канаду, страны Центральной и Южной Америки. Вера в духовную связь всех индейских племен помогает им преодолевать границы, создавать влиятельные организации и проводить мероприятия, собирающие в свои ряды тысячи и десятки тысяч людей. На счету ДАИ имеется ряд успешных судебных исков против федерального правительства в защиту прав коренного населения. Идеологическая база Движения - философия самоопределения - "уходит корнями в традиционные духовность, культуру, язык и историю". Одна из главных целей ДАИ - обеспечить выполнение государством обязательств по договорам, подписанным в прошлом с индейскими племенами. Благодаря активному содействию этой организации был проведен ряд громких акций протеста, вошедших в американскую историю.

Ярким примером тому служит марш американских индейцев под названием "Тропа нарушенных договоров" (Trail of Broken Treaties), дошедший в ноябре 1972 года от западного побережья страны до Вашингтона с последующей оккупацией штаб-квартиры Бюро по делам индейцев и предъявлением президенту Ричарду Никсону двадцати пунктов требований, в числе которых были: возобновление договорной системы (прекратившей свое существование по решению Конгресса США в 1871 году) и восстановление утраченных прав, ликвидация Бюро по делам индейцев (вследствие его неэффективной деятельности), защита свободы вероисповедания, неприкосновенность духовных и материальных культурных ценностей и др. Целью "Тропы нарушенных договоров" были сплочение коренных американцев, публичное заявление о своих бедах и требование от правительства исправления совершенных им ошибок. Но желаемые результаты так и не были достигнуты.

Одной из наиболее успешных акций протеста был захват в 1969 году в заливе Сан-Франциско острова Алькатрас группой, состоявшей из 78 индейцев и называвшей себя "Индейцами всех племен" (Indians of All Tribes). Согласно договору, остров должен был принадлежать индейцам, но на нем находилась заброшенная федеральная тюрьма. Подобно тому, как более 300 лет назад у индейцев был куплен остров Манхэттен в обмен на стеклянные бусы и красную материю общей стоимостью в 24 доллара, коренные американцы предложили за ту же символичную плату выкупить у правительства остров Алькатрас с тем, чтобы создать там индейские университет, культурный центр и музей. Захват острова еще был и попыткой привлечь внимание властей к положению индейских резерваций. По словам восставших, Алькатрас как нельзя лучше отражал состояние резерваций: "Там нет водопровода, отсутствуют необходимые санитарные условия, нет промышленности, из-за чего процент безработицы очень высок, нет системы здравоохранения, почва каменистая и неплодородная". Остров на протяжении 19 месяцев находился в руках повстанцев, но по истечении этого срока он так и не был им возвращен. Тем не менее, "Индейцы всех племен" добились многого: внимание общественности и, главное, правительства все же было обращено к их проблемам, политика терминации была государством прекращена, и ее сменил курс на индейское самоопределение, "навсегда изменив взгляд коренного населения на себя, свою культуру и унаследованное право на самоопределение". За период с 1970 по 1971 г. г. Конгресс выпустил 52 законопроекта в поддержку самоуправления племен. Оккупация Алькатраса породила "Движение Алькатрас - Красная сила" (Alcatraz-Red Power Movement - ARPM), которое отличалось от других движений XX века тем, что "требовало включения [индейцев] в ведение США, сохраняя при этом их культурную индивидуальность" , но уже к концу 1970-х годов его влияние значительно ослабло. Изменился и сам индейский активизм, став более организованным: если до оккупации Алькатраса его проявления были более локальными, чаще связанными с отдельными племенами и случаями притеснения их прав, то после нее акции протеста, в том числе и около 74 случаев захвата различных государственных и частных учреждений и территорий, прокатились по всей стране.

Возможно, захват Алькатраса и подтолкнул коренных американцев последовать примеру этой акции и, спустя 350 лет после прибытия на континент пилигримов, в День благодарения 1970 года, захватить копию корабля Мэйфлауэр в Плимуте (штат Массачусетс), на котором последние прибыли в 1620 году из Старого Света. В этот день индейцы племени вампаноаг, которое принимало участие в праздновании самого первого Дня благодарения, при поддержке ДАИ провели Национальный день траура, напомнив миру о печальной судьбе тех коренных американцев, которые помогли пилигримам выжить на новом континенте, за что впоследствии поплатились жизнью. И сегодня на острове Алькатрас, а также в других местах ежегодно индейцами проводится анти-День благодарения, чтобы участь их предков не была забыта общественностью.

Отдельно за права индейцев по договорам призван был бороться Правовой фонд коренных американцев (Native American Rights Fund - NARF), специально созданный при помощи правительства США в 1971 году для охраны существующих племен, защиты их природных ресурсов, отстаивания основных прав индейцев, контроля за подотчетностью правительств последним, развития индейской законодательной базы и информирования общественности о проблемах коренных американцев. Одним из его основателей и исполнительных директоров был Джон Экохок - активист, юрист и историк, выходец из племени пауни. Основная цель Фонда - оказание юридической поддержки индейцам в судебных разбирательствах против государства, в том числе и касающихся исполнения обязательств по договорам. Эта организация также сыграла важную роль в изменении политического курса США по отношению к аборигенному населению - от терминации к самоопределению.

Почти в то же время, 28 февраля 1973 года, при поддержке Движения американских индейцев произошло другое важное событие - вооруженный захват поселка Вундед-Ни в резервации Пайн Ридж в Южной Дакоте, где в 1890 году в междоусобной резне американскими военными было уничтожено 300 индейцев сиу. Осада Вундед-Ни длилась 71 день. Затем в 1975 году последовало столкновение в поселке Оглала резервации Пайн Ридж, после которого был арестован Леонард Пелтиер - один из активистов ДАИ (ныне отбывающий двойной пожизненный срок в тюрьме за убийство агентов ФБР и которого индейцы до сих пор не оставляют надежды освободить). На разрешение этого конфликта были брошены силы Национальной гвардии и ФБР, но им не удалось быстро и безболезненно подавить восстание. После этого ДАИ на какое-то время снизило свою активность и было вынуждено уйти в подполье. Однако уже с февраля по июнь 1978 года при поддержке "Движения Алькатрас - Красная сила" и ДАИ был проведен марш протеста от Сан-Франциско до Вашингтона против насильственного переселения индейцев с их земель, в очередной раз привлекший внимание общественности к их проблемам, в том числе и к нарушенным договорам. В нем приняло участие несколько сотен коренных американцев. В отличие от других подобных акций тех лет последняя была мирной и вошла в историю под названием Длиннейший переход (The Longest Walk). Вся эта вереница событий была названа историками "продолжающимися индейскими войнами".

Благодаря возросшей активности, коренные американцы смогли добиться своего признания как равноправных граждан мира, что и было подтверждено 20-23 сентября 1977 года на Конференции ООН по дискриминации коренных народов Америк в выступлениях членов Международного совета по индейским договорам (International Indian Treaty Council - ПТС), созданного в 1974 году при участии ДАИ. Этот Совет не случайно называют "международной дипломатической рукой ДАИ" , потому что, как и ДАИ, он занимается вопросами индейцев обеих Америк. Совет затрагивал вопросы суверенного статуса и самоопределения коренных народов, а также защиты их прав, традиционных культур и сакральных земель, заявляя об этих проблемах на мировом уровне. Конференция, к сожалению, принесла мало результатов, но Рабочая группа по аборигенному населению, созданная при ООН в 1982 году при содействии Совета, в 1992 году провозгласила Универсальную декларацию прав аборигенных народов, обеспечив тем самым представительство этих народов в международном праве, чего не было ранее. Таким образом, Совет выдвинул индейцев на мировую арену. Однако после ухода своего лидера Джимми Дурама в 1981 году Совет, по некоторым оценкам, снизил свою активность. И все же было достигнуто немало: коренные американцы получили реальную возможность самостоятельно работать над разрешением проблем своего народа, выдвигая своих представителей в различные организации (например, интересы североамериканских индейцев в ООН в настоящее время представляет вождь племени онондага Орен Лайонс).

На сегодняшний день насчитывается несколько десятков организаций американских индейцев; они оказывают ощутимую помощь как отдельным индивидам и племенам, так и индейскому населению в целом.

Наряду с этим существуют и американские организации, которые занимаются теми же самыми вопросами. Несомненно, старейшая из них - Бюро по делам индейцев, основная работа которого в настоящее время заключается в контроле за исполнением федеральных программ, касающихся земель, племен и резерваций, сельского хозяйства, экономического и социального развития, образования коренного населения и др. В начале 60-х годов уполномоченный по делам индейцев Филлео Нэш с целью улучшения экономического положения последних создал при БДИ Подразделение экономического развития (Division of Economic Development), а его последователь Роберт Л. Беннетт из племени онейда установил правило, согласно которому все руководящие посты в учреждениях, связанных с делами аборигенного населения, должны занимать коренные американцы с тем, чтобы инициатива в разрешении их проблем исходила от них самих. Вышедший в 1964 году общий Акт о гражданских правах предусматривал равные возможности представителей всех рас при приеме на работу, что значительно облегчило продвижение идей Р. Беннетта. Это было также одним из важных достижений нового политического курса президента Ричарда Никсона.

Хотя БДИ можно назвать главной организацией, регулирующей дела индейцев и по сей день оказывающей на них сильное влияние, это не единственное государственное учреждение подобного типа. Так, в 1968 году президент Л. Джонсон создал Национальный совет по равным возможностям индейцев (National Council of Indian Opportunity), в состав которого уже тогда вошли их представители. Теперь коренные американцы могли официально принимать участие в касающейся непосредственно их политике. Совет разработал программу содействия аборигенному населению. В числе предложенных Советом к 1970 году рекомендаций были следующие:

Укрепление автономии индейских племен;

Осуществление планов социально-экономического развития;

Активное оказание государственной помощи.

Частично рекомендации Совета были приняты во внимание Ричардом Никсоном при проведении американо-индейской политики, основные принципы которой действуют с июля 1970 года до сих пор. Курс на самоопределение, заложенный еще Дж. Кольером в 1920-е - 30-е г. г., к 70-м годам достиг своего расцвета. "Общим подходом к решению индейского вопроса стали отказ от ассимиляции, ориентация на культурный плюрализм, признание этнического своеобразия индейских народностей внутри Соединенных Штатов". Р. Никсон призывал к самоопределению без терминации, избегая крайностей как в виде ликвидации племен, так и в виде государственного патернализма. Его идея заключалась в том, чтобы укрепить автономию индейцев и уменьшить их зависимость от американского правительства, не лишая их при этом государственной поддержки, а также стимулировать развитие индейского предпринимательства и экономическое развитие резерваций в целом. Еще за два года до того, как в 1970 году была произнесена президентом речь, в которой он высказывал свое видение индейской политики, Конгресс выпустил Акт о гражданских правах индейцев, обязывавший правительства племен обеспечивать своим членам все виды прав и свобод, оговоренных в Билле о правах, и которыми обладают все американские граждане, в том числе и право на справедливое судебное разбирательство. Конгресс скорректировал положения Акта с учетом племенных обычаев, однако даже это не помогло новому закону работать в полную силу ввиду практических трудностей в его применении. В результате далеко не все иски получали должное рассмотрение в племенных судах, а решения о действии Акта о гражданских правах индейцев в отношении отдельных индивидов часто выносились на основе внутренних правил племени, как, например, в деле Племени санта-клара пуэбло против Джулии Мартинес, которой было отказано в удовлетворении иска. Ее дочь не была признана членом племени по материнской линии из-за традиции наследования членства в данном племени по линии отца. Решение по этому делу значительно сократило количество жалоб на нарушения правительствами племен Акта, так как стало очевидно, что Министерство юстиции не оказывает должной поддержки в подобных вопросах.

Однако с приходом к власти Р. Никсона начался новый этап в развитии законодательства, касающегося коренного населения. Первыми тремя индейскими законопроектами Р. Никсона стали:

А) возвращение 15 декабря 1970 года племени таос пуэбло священного Голубого озера в Нью-Мексико, имевшего важное значение в религии пуэбло и отобранного у них еще в 1906 году Т. Рузвельтом; Б) Акт об удовлетворении земельных требований коренных жителей Аляски от 18 декабря 1971 года, по которому им были осуществлены выплата компенсаций и передача 16,2 млн. гектаров земли; В) Акт о восстановлении племени меномини от 22 декабря 1973 года, отменивший решение о его терминации.

Можно считать, что эти законопроекты явились началом "новой индейской эры", ибо "все они были примерами самоопределения, так как отвечали на просьбы и потребности самих индейцев".

Как уже упоминалось выше, еще одним шагом на пути к самоопределению стало стремление Р. Никсона добиться активного участия коренных американцев в жизненно важных для них программах. Сторонники индейцев появились и в Конгрессе, а Билль от 19 апреля 1971 года позволил племенам при финансовой поддержке государства взять управление такими федеральными программами в свои руки. Но, как ни странно, племена не спешили переходить на новое управление - возможно, сказалась привычка зависеть от государства и не нести ответственность самим. Для стимула к действию требовалось предпринять что-то еще, и эту роль на себя взял вышедший 4 января 1975 года Акт о самоопределении и помощи индейскому просвещению. За два дня до этого была учреждена Комиссия по пересмотру индейской политики (AIPRC), которая к 17 мая 1977 года подготовила отчет, содержащий 206 особых рекомендаций, во ряде которых обращалось внимание на необходимость финансовой поддержки.

Несмотря на то, что и сегодня фактически многие племена находятся в "подвешенном" состоянии - между стремлением к самоопределению и независимости с одной стороны и зависимостью от государственной помощи - с другой, они могут устанавливать собственную форму правительства, определять критерии членства, вершить правосудие над членами племени, взимать с них налоги, регулировать внутренние отношения и права на собственность. Они могут устанавливать нормы охоты и рыбной ловли для своих членов в пределах резервации и могут территориально определять и регулировать землепользование.

В свете идей индейского самоопределения стали выходить и другие законы, достаточно широко охватывающие интересы всех возрастных групп коренного населения и все сферы деятельности. Так, в период президентства Дж. Картера в 1978 году вышел Акт о социальном обеспечении индейских детей (ICWA), который предоставил племенам возможность самим принимать участие в судьбе своих детей и в случае необходимости их усыновления отдавать предпочтение семьям из того же племени. Раньше этим вопросом занималось Бюро по делам индейцев, в результате чего значительная часть индейских детей оказалась оторванной от своей культуры и усыновленной американскими семьями. Для укрепления индейских семей были созданы специальные программы по обслуживанию населения рядом с резервациями и внутри них, которые все же контролировало БДИ, что частично ограничивало индейскую инициативу.

Забегая вперед, отметим, что уже в мае 1994 года на специально собранной правительством Конференции по проблемам суверенитета индейцев их лидеры в своих выступлениях затронули множество важных вопросов, связанных с суверенным статусом индейских племен, озвучили просьбу к президенту Б. Клинтону закрепить этот статус, издав дополнительные указы, а также очертили круг проблем, требующих особого внимания со стороны правительства.

Р. Рейган также придерживался идей самоуправления индейцев, усиливая местные органы власти и еще более укрепляя статус межправительственных отношений между племенами и американским государством, таким образом официально признавая индейскую автономию и делая ставку на развитие собственной финансовой базы индейцев. При Р. Рейгане начался процесс возврата индейских человеческих останков и предметов культурного наследия племенам (далее - "репатриация"), который получил свое дальнейшее развитие при Джордже Буше-ст. Сегодня эта тема является для коренных американцев одной из самых актуальных и животрепещущих. Некоторые социологи называют репатриацию "политическим вопросом" , но она также очень тесно связана с этническими культурами. Согласно верованиям индейцев, судьба останков их предков в большой мере влияет как на судьбы современных и последующих поколений, так и на состояние гармонии в окружающем мире и Вселенной в целом, поэтому если с этими останками обращаются недолжным образом, это отрицательно сказывается на всей жизни племен. Это лишний раз доказывает живучесть древних традиций коренных американцев и продолжение существования, пусть иногда и несколько видоизмененного, культа предков. Возможность захоронить умерших со всеми подобающими почестями, с соблюдением всех требуемых многовековыми традициями обрядов, снабдив их всеми предметами, необходимыми для путешествия в загробном мире, - цель каждого племени, чтущего свою культуру. Так как в последние годы эта проблема приобрела глобальный масштаб и охватила практически все регионы нашей планеты - Австралию, Северную Америку, Африку и др., представляется необходимым остановиться на ней поподробнее.

На североамериканском континенте возврат культурных ценностей и человеческих останков племенам уходит корнями в совсем недавнее прошлое, а именно - в 70-е годы XX века, правда, подобные прецеденты случались и ранее. Одна из первых попыток возврата культурного наследия была предпринята в 1899 году, когда племя онондага (нынешний штат Нью-Йорк) решило через суд вернуть несколько важных для него атрибутов, без которых невозможно проведение церемониальных обрядов и празднование знаменательных событий, - поясов из вампума. Дело было проиграно, и получить их назад онондага смогли лишь через семьдесят пять лет. Сегодня требования отдельных племен гораздо чаще увенчиваются успехом, более того - для них теперь существует законодательная база, подготовленная во многом благодаря возникновению движения за репатриацию и усилиям его родоначальницы - Марии Пирсон. В 1971 году Джон Пирсон, инженер-строитель департамента строительства из штата Айова, работал над проектом изменения шоссе 34, где его бригада натолкнулась на кладбище. Как оказалось, около века назад оно входило в состав деревни. В могилах находились останки как белых, так и индейцев. Археолог штата извлек скелеты 26 белых людей с целью последующего перезахоронения на местном кладбище, а скелеты индейских девушки и ребенка были отправлены в лабораторию для дальнейшего изучения. Джон Пирсон рассказал о происшедшем своей жене - Марии Пирсон, представительнице племени янктон сиу, которая очень возмутилась такому решению, посчитав, что "это дискриминация. Если они все были похоронены в одно и то же время, то они [ученые] должны были изучить и 26 белых скелетов". Мария Пирсон обратилась с протестом к губернатору, добиваясь перезахоронения индейских усопших наряду с белыми. Так началась борьба за право коренных американцев распоряжаться останками своих далеких предков, привлекшая внимание общественности, вследствие чего в 1976 году в штате Айова впервые в Америке был издан закон, охраняющий места индейских захоронений. Начало было положено, и аналогичные законы со временем стали появляться и в других штатах. Последний из них вышел в Калифорнии в 2001 году.

Подобные важные изменения в правах коренных американцев явились одними из первых шагов на пути к активному и свободному возрождению индейских истории и культуры, а главное - к их общественному признанию. Начали возникать внутри - и межплеменные организации, такие, например, как Альянс по правам американских индейцев (ANAIR), Фонд по репатриации ритуальных принадлежностей американских индейцев (AIRORF), Аборигенная организация Среднего Запада "Спасите останки и ресурсы наших предков" (Midwest SOARRING), Американские индейцы против осквернения (AIAD) и др. Но в то же время они спровоцировали разгорание споров между индейцами и государством в лице археологов. В среде индейцев стали рождаться лидеры движения за репатриацию останков, а среди ученых - противники. Положить конец разногласиям был призван основной закон в этой области - Акт о защите индейских захоронений и репатриации (NAGPRA), вышедший 16 ноября 1990 года. Он утвердил неприкосновенность захоронений коренных американцев на федеральных и племенных землях, запретил коммерческое использование индейских человеческих останков и предметов культа и др. и обязал все американские музеи (в том числе и при университетах) вернуть найденные ранее в захоронениях останки, предметы культового поклонения и предметы, являющиеся культурным наследием, соответствующим индейским племенам. Некоторые исследователи, например, считают, что в настоящий момент в различных организациях находится на хранении индейских человеческих останков больше, чем самих ныне живущих индейцев. Чтобы выяснить, какому племени возвращать вышеперечисленные объекты, должна быть установлена их культурная принадлежность, отражающая, по определению NAGPRA, "тождественность групповых особенностей современного индейского племени... и идентифицируемой более ранней группы, которые могут быть достаточно точно отслежены исторически или доисторически".

С этой целью ученые обращаются к различным источникам и материалам - археологическим, географическим, историческим, биологическим, генеалогическим, этнологическим, лингвистическим, фольклорным, архивным и другим. Если принадлежность останков не выявлена или никто не требует их возврата, ответственность за их дальнейшую судьбу - сохранение или перезахоронение - возлагается на министра внутренних дел. Закон предусматривает наказание в виде штрафов или тюремного заключения сроком до одного года за куплю-продажу индейских останков и предметов без права на их владение. Повторное нарушение может увеличить срок заключения до пяти лет. Был создан специальный Обзорный комитет для контроля за археологическими находками и установления их культурной принадлежности. К 16 ноября 1993 года государство обязало федеральные организации выпустить перечень с описанием всех погребальных принадлежностей, а также предметов поклонения или представляющих собой какую-либо иную культурную ценность, находящихся в их ведении, и предоставить информацию о географической или культурной принадлежности этих предметов, а к 16 ноября 1995 года организации, имеющие в своем распоряжении подобные предметы и человеческие останки, должны были составить и опубликовать их подробную опись.

Особым статусом в этом плане был наделен Смитсоновский институт с относящимся к нему Национальным музеем естественной истории (NMNH), в котором находилось и находится значительное количество вышеперечисленных экспонатов, в том числе - более 18 тысяч индейских человеческих останков. Многие останки и предметы, хранящиеся в музее, частично были найдены во время археологических раскопок на территории США за последние сто с лишним лет, а частично были собраны военными и путешественниками во второй половине XIX века. Особый статус Смитсоновского института был отражен в специальном Акте национального музея американских индейцев (NMAI Act), изданном в 1989 году, с внесенными в 1996 году в него поправками. Согласно этому Акту, Национальный музей естественной истории разослал к концу февраля 1997 года перечни хранящихся в нем предметов всем федерально признанным племенам, а 1 июня 1998 года были разосланы окончательно составленные описи всех оставшихся в NMNH человеческих останков и погребальных принадлежностей. Очень важным и положительным представляется тот факт, что Актами национального музея американских индейцев и о защите индейских захоронений и репатриации для коренных американцев не предусмотрены никакие конечные сроки для подачи требований о репатриации, иными словами, временные рамки устанавливаются только для музеев.

На сегодняшний день в США кроме перечисленных выше существует немало других организаций, занимающихся вопросами репатриации. Среди наиболее значимых из них следует назвать Национальную службу парков (NPS), под государственную защиту которой подпадает от шести до семи миллионно в археологических объектов и основной целью которой является охрана исторических, культурных и природных ресурсов Америки. При поддержке NPS в 1966 году вышел Акт о национальной исторической охране (NHPA), который отразил стремление правительства защитить наследие страны от любых нежелательных посягательств с чьей-либо стороны. Немного позднее, в 1979 году, появился Акт о защите археологических ресурсов (ARPA), преследующий цель сохранить и уберечь последние от мародерства и разрушения. Однако ARPA и все остальные законы распространяются только на федеральные и племенные земли. Проблема заключается в том, что они не касаются частных владений. Таким образом, даже Акт о защите индейских захоронений и репатриации не может полностью обеспечить контроль за охраной индейского наследия на частных землях, что также пока является камнем преткновения на пути к достижению взаимопонимания. Одна из проблем, связанных с репатриацией, заключается в том, что последняя практически неизбежно влечет за собой противоречия - как юридические, так и моральные. Такая ситуация не только накаляет обстановку, но и вынуждает правительство Соединенных Штатов искать способы наименее болезненного решения этого вопроса.

Тем временем спор продолжается, и в первую очередь - между индейцами и археологами. Последние единодушно сходятся во мнении, что "потеря источника данных такого важнейшего значения была бы разрушительной для археологии", так как "в ближайшие годы новые способы датировки и анализа позволят археологам проводить более точные исследования". Несомненно, если человеческие останки и предметы придется вернуть и перезахоронить, дальнейшее их изучение будет невозможно, как нельзя будет и перепроверить уже имеющуюся информацию. Известный антрополог из Калифорнийского университета Клемент Мейан сравнивает "перезахоронение костей и артефактов... с тем, как если бы историк сжигал документы после их изучения". Приводя множество аргументов, он отстаивает точку зрения ученых, радикально настроенных против репатриации. Так, К. Мейан упоминает примеры, когда некоторые индейцы сами приносили в дар или продавали музеям материалы в надежде, что они там останутся на сохранении для будущих поколений. Возвращая их племенам, музеи нарушают моральные обязательства. К тому же, подчеркивает он, большая часть знаний самих аборигенов, выступающих в поддержку движения репатриации, почерпнута из "записок европейских исследователей, миссионеров и поселенцев, а также из изучения прошлого и настоящего историками, этнографами, антропологами и археологами". Эти ученые полагали, что помогают коренным американцам сохранять их наследие, и эту точку зрения разделяли и разделяют многие индейцы. Однако большинство из них все же выступает в защиту движения за репатриацию, так как для коренных американцев это не просто символическая компенсация за причиненные страдания и вред, нанесенный их культуре. Останки и предметы из захоронений очень важны для индейцев и требуют особого к ним отношения. "В основе лежит вопрос о культурной принадлежности, преемственности и выживании. Индейская культура теснейшим образом связана с духовностью. Индейцы, в отличие от западного общества начала XVII века, не пережили раскола между наукой и религией". Роджер Энион, консультант по культурным ресурсам при Смитсоновском институте, ищет причину спора в различиях между культурами: "Главное различие состоит в том, что не-индейцы хотят видеть прошлое, чтобы знать его, в то время как для индейцев настоящее заключает прошлое в себе, и поэтому им не обязательно видеть прошлое, чтобы знать его" , т. е. прошлое и настоящее взаимно переплетены. Интересно, что в спорных случаях определить принадлежность останков ученым помогает как раз предписанное законом обращение к устным традициям - в частности, мифам, раскрывающим происхождение, миграции и историческое прошлое племен. Некоторые исследователи отмечают, что, как правило, данные, полученные таким способом, совпадают с информацией, имеющейся у ученых. Это лишний раз подтверждает их надежность и предположение о том, что индейцы и без научных открытий - из устных традиций, мифологии - неплохо осведомлены своей истории. Ларри Зиммерман, археолог из Университета Айовы, указывает на один из многих примеров успешного сотрудничества автохтонного населения и археологов в случае с перезахоронением в Небраске, где индейский историк Роджер Экохок и археолог Стив Холен собирали информацию параллельно: первый - из устных источников, а второй - в процессе археологических исследований. Когда они сравнили свои результаты, выяснилось, что очень многое было схожим, хотя, конечно, имелись и некоторые расхождения.

Однако даже подобные случаи взаимодействия пока что не в состоянии разрешить споры вокруг проблем репатриации. С чисто человеческих позиций можно понять недоумение коренного населения по поводу того, что ему не дано право распоряжаться тем, что ему принадлежит. Но и на это археологи могут возразить - ведь далеко не всегда удается выявить, какое из племен имеет право на те или иные священные реликвии. Во-первых, "морфология многих ранних американских черепов делает невозможным предположить, что они относятся к предкам любой из ныне живущих групп американских индейцев" , и чем глубже мы уходим в прошлое, тем труднее становится доказать, кто же является потомками тех, чьи останки находят в захоронениях. Во-вторых, вследствие миграций и войн местонахождение захоронений предков определенного племени может не совпадать с современной территорией его проживания, а также может находиться на стыке территорий разных племен, что ведет к тому, что одновременно несколько групп заявляют о своем праве на останки. Но подобные аргументы не останавливают индейских лидеров движения за репатриацию. Например, Броско Лебо из племени лакота-сиу подчеркивает, что его племя готово принять даже неидентифицированные останки, ибо для индейцев все и вся взаимосвязано: "духовность не оторвана от экологии в системе их верований, это части одного целого, и это имеет прямое отношение к захоронениям". Более того, Т. к. захоронение - важный фактор в поддержании баланса взаимоотношений между землей, людьми и духами, извлечение захороненных останков разрывает цикл взаимодействующей вселенной, устанавливая цикл хаоса. В сущности, вернуть кости предков земле - это восстановить взаимные отношения между землей и... [индейцами] всех времен, свести пространство и время воедино, укрепить силу этнической долговечности и снова заставить вселенную функционировать должным образом. Возвращение тел на их место становится символичным способом восстановления порядка в нравственном мире, соединения нитей шаткого бытия и выведения логики из хаоса.

Таким образом, "захоронения... для индейцев - неотъемлемая часть вопроса защиты культурных ресурсов", и для них непонятно, почему охранять надо только какую-то одну часть их культуры. К тому же само внимание к проблеме репатриации, обострившееся в последние десятилетия, не только свидетельствует о возрождении самосознания индейцев, но и способствует ему, что представляется очень важным.

Но выход из создавшейся ситуации все же существует. И ученые, и коренное население сходятся во мнении, что Акт "О защите индейских захоронений и репатриации" начал их сближать. Подтверждением тому служат примеры взаимного сотрудничества. Так, когда Университет Небраски собрался возвратить человеческие останки племени омаха, последнее предложило предварительно детально их изучить. Сегодня одной из важнейших проблем со здоровьем у омаха является заболеваемость сахарным диабетом, от которого страдает от половины до двух третей членов племени. Исследование останков с медицинской точки зрения помогло выявить причину такой "эпидемии" - существенное изменение в диете (в том числе отказ от мяса бизонов) и переход к более пассивному образу жизни. Анализ костей также помог определить еще одну предпосылку постепенного упадка племени - ряд экономических изменений, коснувшихся его в самом начале XIX века, вследствие чего снизились рождаемость и продолжительность жизни. Помимо этого стал очевидным любопытный факт, что в 1800-е годы медицина племени была более развита, чем у европейцев и американцев. Работа ученых помогла восстановить некоторые утраченные страницы истории омаха, что принесло пользу обеим сторонам.

Еще одним примером сотрудничества является то, что племена сами стали принимать активное участие в исследованиях, учреждая независимые племенные службы по охране исторических ценностей, разрабатывая программы по изучению и сохранению своих культурных ресурсов и т. д. Так, у зуни с 1975 года действует собственная Археологическая программа. Работа Офиса по охране исторических ценностей у навахо содействовала выходу Акта "Об охране культурных ресурсов племени навахо", а Департамент археологии навахо (NNAD) активно занимается обучением археологов-индейцев с той целью, чтобы в ближайшем будущем племя могло иметь собственных специалистов в этой области.

Наряду со стремлением к успешному взаимному сотрудничеству необходимо упомянуть и о совершенно других тенденциях, когда индейцы требуют немедленного прекращения любых исследований и скорейшего перезахоронения останков, не давая возможности собрать даже минимальные данные для четкого определения их культурной принадлежности. К подобным примерам можно отнести возврат в декабре 1991 года шошонам-баннокам останков женщины, найденных на юге штата Айдахо, или возврат в 1993 году южным ютам в Колорадо скелета, найденного в 1988 году в пещере Хургласс. Сами представители племен объясняют такую поспешность тем, что они очень сильно "чувствуют связь между рациональным знанием и священными предметами, собранными с [их] алтарей: знание и предмет едины... Хопи сейчас хотят, чтобы эти эзотерические знания были защищены" от внешнего вторжения (хотя те же хопи в отдельных случаях с одобрения совета племени дают свое согласие на изучение останков и связанных с ними предметов).

Что же касается современного законодательства, то оно зачастую ставит археологов в жесткие рамки: малейшее несоблюдение условий (например, начало работ до получения соответствующего разрешения или самовольное распоряжение останками, даже с целью их возврата) может повлечь за собой уголовное наказание. Это, а также отсутствие в большинстве случаев возможности изучения останков, наводит некоторых ученых на мысль, что американская археология теряет смысл и вырождается как наука, ибо когда "ученые начинают опасаться, что любое их заявление может повлечь за собой серьезные политические последствия, их научной дисциплине угрожает паралич".

Случай, известный под названием "Кенневикский человек" (Kennewick Man), ярко иллюстрирует сразу целый ряд возникающих противоречий и проблем, связанных с репатриацией. В конце июля 1996 года в районе Кенневик на реке Колумбия (штат Вашингтон) был обнаружен один из старейших и наиболее хорошо сохранившихся человеческих скелетов, когда-либо найденных в Северной Америке, возраст которого составляет 9300 лет. В том же захоронении находилось еще несколько скелетов, но скандал разгорелся только вокруг одного из них - "Кенневикского человека". Опустим детали, касающиеся претензий, раздававшихся непосредственно в адрес археологов, работавших с останками (ими был нарушен целый ряд законов). Согласно положениям NAGPRA, любые останки, найденные на территории США и датированные до 1492 года, автоматически рассматриваются как индейские. Несмотря на это, определить их племенную принадлежность было очень сложно, учитывая еще и тот факт, что черты Кенневикского человека не схожи с представителями ни одного из ныне населяющих нашу Землю народов. Эти останки (380 костей и их фрагментов) пожелали заполучить для дальнейшего перезахоронения одновременно сразу пять северо-западных племен - уматилла, колвил, якима, неперсе и ванапум. В результате возник целый ряд вопросов: помимо вынесения решения о репатриации и установления ее сроков необходимо было выяснить, подпадает ли вообще вышеуказанный скелет под Акт о репатриации, и если подпадает, то кому именно следует его возвращать. Сразу же не замедлили выявиться и некоторые важные этические аспекты, неразрывно связанные с возвратом останков, а именно: раздались упреки в адрес археологов в незаконном и несвоевременном начале работ; резко обозначилось противостояние между учеными, желавшими исследовать ценный исторический материал, и индейцами, не дававшими на это согласия; началось выяснение отношений сразу между несколькими племенами и пр. В ходе судебного процесса между восемью археологами и индейцами ученые 4 февраля 2004 года получили официальное разрешение на продолжение работ по исследованию останков, что вызвало резкое неодобрение со стороны коренного населения. В 2005 г. была сделана и представлена общественности копия черепа Кенневикского человека, по которой в начале 2006 г. был нарисован его предположительный портрет при жизни, а осенью 2006 г. ученые обещали уже обнародовать результаты исследований. Тем не менее точка в этом деле еще не поставлена. Пока что останки хранятся в музее Берка в Сиэттле, а в Сенате идет обсуждение поправки к NAGPRA, которая позволила бы федерально признанным племенам настаивать на возврате им найденных останков даже в тех ситуациях, когда невозможно установить культурную принадлежность последних. Ученые протестуют против внесения такой поправки, но американские индейцы считают ее обоснованной и необходимой. "Дело Кенневикского человека" - лишь один из наиболее ярких примеров разногласий между представителями обеих сторон. В данном случае решение суда не совпало с положениями NAGPRA, но в большинстве других, ему подобных, закон оказывается на стороне индейцев, и останки возвращаются им.

Для ученых вопрос репатриации касается в первую очередь исследовательских данных, представляющих для науки огромнейший интерес и вызывающих опасения со стороны археологов в их утрате. Человеческие останки могут рассказать об очень многом. К примеру, химический анализ костей позволяет с точностью восстановить картины прошлого, историю целых племен и народностей: рацион питания людей того времени, их активность и продолжительность жизни, демографию, род занятий, благосостояние, культурное развитие и стратификацию общества, развитие связей или возникновение вражды между племенами. Костные повреждения рассказывают о прошедших в далекие времена войнах и видах оружия, а имеющиеся на человеческих останках отпечатки краски - о характерной для того или иного племени боевой раскраске. Такая наука как антропохимия по микроскопическим количествам органических веществ в костях может помочь восстановить образ жизни и привычки людей, причины их болезней и даже поведение, а палеопатология (изучение истории болезней путем исследования останков) крайне важна для медицины как с точки зрения установления времени возникновения и выявления причин заболеваний, так и с точки зрения способов их лечения, разработки новых лекарственных препаратов. Проблема заключается в том, что выводы и подходы к решению стоящих перед наукой вопросов у каждого ученого могут быть свои, и в связи с этим медики также опасаются, что могут потерять возможность найти правильные ответы и решения, если лишатся материала для продолжения исследований.

Видимо, полностью удовлетворить пожелания обеих сторон - потомков умерших и исследователей - вряд ли удастся, но добиться реальных успехов в этом все же представляется возможным, ибо есть ученые, которые видят будущее в тесном сотрудничестве с индейцами, во взаимообщении и взаимопомощи, а не в навязывании, как это иногда делают археологи, исключительно своих мнений. Л. Зиммерман уверен, что коренные американцы могли бы поделиться с ними своими взглядами и версиями, что положительно сказалось бы на результатах исследований. При этом, как считает Р. Энион, не следует забывать и о культурных различиях, так как у разных народов на передний план выдвигаются разные ценности, через призму которых они видят сохранение прошлого. Для успешной "защиты культурных ресурсов необходимо, чтобы ко всем сторонам было равное отношение. ...Именно принятие многочисленных точек зрения - ключ к достижению поставленной цели".

Оба вышеописанных явления - рост политической активности автохтонного населения и ставшая возможной репатриация индейских человеческих останков и предметов культурного наследия, заявившие о себе во второй половине XX века, - свидетельствуют об общем росте этнического самосознания индейцев, об их живейшем участии в судьбе своего народа и стремлении к сохранению его культуры и традиций.

Похожие статьи