Подготовка к Куликовской битве - Куликовская битва. Дмитрий Донской

Дмитрий выехал из Кремля на своем любимом коне. По правую руку от него ехал брат Владимир Андреевич. Князь окинул взором войско. Оно красовалось несметной толпой; крепки и скоры были у русских удальцов кони, нарядно блестели на них металлические колонтарии из бляшек. Вооружены они были короткими шпагами, называемыми кордами (привозились в XIV веке в Россию из Польши), и длинными саблями. Солнце играло на остриях их колчар и немецких сулиц, в еловцах их остроконечных шлемов, в покрашенных красной краской щитах.

Великий князь земли Русской обратился к войску - "Лепо нам, братия, положить головы за правоверную веру христианскую, чтоб не взяли поганые городов наших, чтоб не запустели церкви наши, да не будем рассеяны по лицу земли, а жены наши и дети не отведутся в плен, на томление от поганых. Да умолит за нас Сына Своего и Бога нашего Пречистая Богородица".

Голоса отвечали ему: "Мы приговорили положить свой живот, служа тебе, и теперь прольем кровь свою за тебя!"

Ополчение двинулось. Громко ударили в варганы6, затрубили ратные трубы, ржание коней переливалось с громом военной музыки. Ополчение стало разделяться: Владимир Андреевич пошел на Брашево (к нынешним Бронницам), Белозерские князья - по Болвановской дороге, а сам Дмитрий - по дороге на Котел через Замоскворечье. Тогда, говорит поэтическое сказание, княгиня Евдокия с воеводскими женами провожала их с вершины своего золотоверхого терема и сидела под южными окнами в набережных сенях, следя глазами за исчезающим вдали войском.

За несколько верст от Коломны впадает в Москву-реку речка Северка. В устье ее встретили Дмитрия новые воеводы тех полков, которые уже ждали в Коломне. 20 августа Дмитрий с московскими полками въехал в Коломну. Епископ Герасим встретил его с крестом в воротах. На другой день, в воскресенье 21 августа, Дмитрий велел всем собраться на лугу, который назывался Девичьим полем. Все поле было усеяно необозримым воинством. Никогда еще на защиту Русской земли не были собраны силы в таком количестве.

Дмитрий построил все ополчение в боевой порядок: каждый полк с воеводой составлял отдел войска, а все полки составляли три больших отряда. Сам Дмитрий Московский находился в середине с воеводами своими и с Белозерским полком, предводительствуемым своими князьями. По левую руку предводителем был Лев Брянский, по правую - Владимир Андреевич, на его же стороне были ярославские князья, передовой полк был под начальством Дмитрия Всеволожа и Владимира Всеволожа.

Кроме прибывших с Дмитрием из Москвы, в Коломне собраны полки: Переяславский с воеводой Андреем Серкизом, Юрьевский с воеводой Тимофеем Валуевичем, Костромской с воеводой Иваном Родионовичем, Владимирский с воеводой князем Романом Прозоровским, Мещерский с воеводой князем Федором Елецким, Муромский с князьями Юрием и Андреем, Коломенский с воеводой Микулой Васильевичем. Оказалось, что еще многие не успели прийти. Особенно жалел Дмитрий, что мало было пехоты; но дожидаться не было времени. Надобно было идти в Рязанскую землю, в глубину степей, чтобы не дать Мамаю ворваться в пределы Московской и союзных ей земель. Дмитрий взял благословение у епископа Герасима идти за Оку.

Выбрали вожаков, знающих дорогу, а это были купцы-сурожане (богатые купцы). В тот век никто столько не путешествовал, никто так часто не передвигался с места на место, как торговцы, а потому естественно было их употребить провожатыми. Дмитрий нашел таких, которые много раз бывали и в Орде и в разных далеких краях и знали обычаи чужих земель и народов.

Войско двинулось к Лопасне, поворачивал вправо, чтобы предупредить соединение Литовского ополчения с Мамаевым. Так как еще многие не успели прийти, то великий князь оставил в Лопасне воеводу тысяцкого Тимофея Васильевича наблюдать за переправой, провожать пришедших через Оку и указывать им путь. Дмитрий дал приказание, проходя через Рязанскую землю, не трогать никого и не делать никаких насилий жителям. 26 августа он перешел через Оку и пошел Рязанской землей. По дороге к нему присоединились двое Ольгердовичей: Андрей, бывший князем в Пскове, и Дмитрий с Брянцами и Трубчевцами. Дмитрий Иванович послал передовой отряд проведывать неприятеля.

Начальником этого отряда был Семен Мелик. С ним было много отважных и мужественных ратников. Они должны были повидаться с татарской стражей и послать скорую весть. Сам Дмитрий пошел по Рязанской земле. Погода благоприятствовала походу: осенние дни были теплы и ясны, земля суха. Остановились за двадцать три версты от Дона на месте, которое называлось Березы. Наступило 5 сентября. Из посланного отряда прибыли гонцы Петр Горский да Карп Олексин и сказали: "Мамай стоит на Дону на Кузьминой Гати и ожидает к себе Олега да Ягайла Литовского", - "А сколько силы у него?" - Отвечали вестники: "И перечесть нельзя".

Дмитрий Иванович собрал на совет князей и воевод и спросил: "Что Делать? Перевозиться ли за Дон или ждать на этой стороне?"

Некоторые говорили: "Надобно нам оставаться на этой стороне Дона. Врагов много: и татары, и рязанцы, и Литва. Оставим за собой реку - трудно будет назад идти, а мы должны себе удержать пуп. назад".

Ольгердовичи давали другой совет. "Если хочешь крепкого бою, вели сегодня же перевозиться, чтоб ни у кого мысли не было назад возвращаться; а что говорят у них силы велики, то что на это смотреть! Не в силе Бог, а в правде!"

В это время приехали гонцы из Троицы и привезли благословенную грамоту от преподобного Сергия. Преподобный напутствовал Дмитрия, счастливым пророчеством, поддерживал в нем храбростью решимость. Он убеждал его идти на врагов и обещал помощь Бога и Пречистой Богородицы Эта грамота без сомнения сделала многое: подтверждала она то пророчество, которому прежде поверил Дмитрий. В восторге надежды и вдохновения прочитав ее, московский князь в кругу своихсооружников воскликнул с псалмопевцем: "Си на колесницах и на конех, мы же имя Господа Бога нашего призовем!"

Находились многие, у которых осторожность брала верх над отвагой; они все еще настаивали, чтобы оставаться. Дмитрий сказал им: "Честная смерть лучше злого живота. Уж лучше было вовсе не идти против безбожных татар, чем пришедши сюда и ничего не сделавши, назад возвращаться". И великий князь по совету Ольгердовичей решил переправляться через Дон и отважиться на крепкий бой, на смертный бой, победить врагов или без поворота всем пропасть. В первый раз со времени Батыева ига Русь, собранная в лице воинственных детей своих, решилась предпочесть смерть рабству.

Войско двинулось к Дону и увидело его накануне праздника Рождества Богородицы, 7 сентября. Пришла весть: Мамай узнал, что идет на него Дмитрий. Передовые отряды Семена Мелика уже бились с татарами; Мамай уже видел своих татар, иссеченных русским оружием. "Все силы темные, силы всех властей и князей своих Мамай ведет на нас, - говорил Семен Мелик, - он уже на Гусином броду. Только одна ночь между нашими и их полками. Вооружайся, княже! Завтра нападут на нас татары".

Русские стали строить мосты, искать брод и перешли через Дон. По одним летописным сказаниям, эта переправа случилась вечером и ночью, по другим - рано утром.

Утром рано все войско стало готовиться к битве. Взошло солнце, но густой туман покрывал землю и ничего не было видно. Так прошло часа два. Эта мгла помогла русским. Дмитрий отправил тем временем Владимира Серпуховского и Дмитрия Боброка с избранным войском вверх по течению Дона за лес, в засаду. Наконец, туман стал рассеиваться, засияло солнце. Дмитрий, проехавшись перед полками, приободрял ратников.

"Отцы и братья! Ради Господа, подвизайтесь за веру христианскую и за святыя церкви. Смерть тогда - не в смерть, а в живот вечный". Потом он встал под свое великокняжеское черное знамя, помолился образу Спасителя, нарисованному на знамени, сошел с коня, отдал коня боярину своему Михаилу Бренку, снял с себя княжескую приволоку (плащ) и надел на Бренка, велел ему сесть на своего коня, а своему рынделю (знаменосцу) приказал нести перед ним великокняжеское знамя. Повесть говорит, что окружающие великого князя упрашивали его стать в безопасном месте, где бы он мог только смотреть не битву и давать ей ход, но великий князь отказался и ответствовал: "Я у вас первый с вами теперь". Дмитрий переодел своего боярина великим князем с той именно целью, чтобы сохранить себя от преждевременной гибели и еще более от позорного плена, потому что татары, узнав великого князя по знамени и по приволоке (верхняя короткая одежда без рукавов), приложили бы все усилия, чтоб схватить его. Иного побуждения быть не могло. Переодевшись впростого война, Дмитрий вкусил благословенного хлебца, который ему прислал Сергий со своей грамотой, и прочитал молитву, приложив руки к кресту, висевшему у него на груди.

Похожие статьи




Подготовка к Куликовской битве - Куликовская битва. Дмитрий Донской

Предыдущая | Следующая