Теория отчуждения в североамериканской социологии - Еще раз о марксовой концепции отчуждения

В 1950-е годы концепция отчуждения вошла также в словарь североамериканской социологии, но здесь подход к этой теме сильно отличался от преобладавшего в то время в Европе. "Мейнстрим" социологии трактовал отчуждение как проблему отдельного человека, а не общественных отношений, и поиск решений концентрировался на способности индивидуумов приспосабливаться к существующему порядку, а не на коллективных практических действиях по изменению общества.

Здесь также имел место длительный период неопределенности, прежде чем оформилось ясное и общепризнанное определение предмета. Некоторые авторы считали отчуждение позитивным феноменом - средством выражения творческой способности, неотъемлемой вообще от человеческого состояния. Согласно другому распространенному взгляду, отчуждение вырастает из "зазора" между отдельным человеком и обществом; Сеймур Мелман, например, усматривал корни отчуждения в разрыве между формулировкой решений и их выполнением и считал, что оно влияет и на рабочих, и на администрацию. В статье "Мера отчуждения" (1957), открывшей дискуссию об этом понятии в журнале American Sociological Review, Гвинн Неттлер в попытке построить соответствующее определение обратился к результатам опроса общественного мнения. Но, составляя резкий контраст со строгими традициями рабочего движения в области изучения условий труда, его опрос создавал впечатление, что источником вдохновения для него служили тогдашние маккартистские каноны, а не принципы научного исследования. Ибо он фактически отождествлял отчуждение с неприятием консервативных принципов американского общества: "последовательной приверженностью непопулярным и враждебным установкам по отношению к семейным ценностям, средствам массовой информации и массовым вкусам, текущим событиям, народному образованию, традиционной религии и представлениям о жизненных целях, патриотизму и избирательному процессу".

Корректировка этой концептуальной узости американского социологического взгляда началась с публикации короткой статьи Мелвина Симена "Что значит отчуждение" (1959), ссылка на которую вскоре стала обязательной для всех исследователей в этой области. Его перечень пяти основных типов отчуждения - бессилие, отсутствие смысла (т. е. неспособность понимать окружающие события), отсутствие значимых норм, изоляция и самоотчужденность - показывал, что он также подходил к этому феномену в основном в чисто субъективном аспекте. Роберт Блаунер в своей книге "Отчуждение и свобода" (1964) схожим образом определил отчуждение как "характеристику персонального опыта, порождаемую определенными социальными конфигурациями", хотя обширные исследования Блаунера привели его к обнаружению корней отчуждения в "занятости в крупных корпорациях и обезличенных бюрократических структурах, повсеместно распространенных во всех индустриальных обществах".

Американская социология в то время, как правило, рассматривала отчуждение как проблему, связанную с системой индустриального производства, неважно - социалистического или капиталистического; и затрагивавшую главным образом человеческое сознание. Это существенное смещение в подходах к проблеме, в конечном счете, снижало качество анализа определяющих отчуждение историко-социальных факторов или даже исключало такой анализ, порождая своего рода "гиперпсихологизацию", когда отчуждение трактовалось не как социальная проблема, а как патологический симптом у отдельных личностей, поддающийся излечению на индивидуальном уровне. Тогда как в марксистской традиции концепция отчуждения служила самой резкой критике капиталистического способа производства, ее институционализация в области социологии сводила отчуждение к феномену индивидуальной неадаптированности к социальным нормам. Аналогично, критический аспект, присущий этой концепции в философии (даже у авторов, полагавших горизонт отчуждения непреодолимым), теперь сменился иллюзорной нейтральностью.

Другим последствием этой метаморфозы стало теоретическое обеднение концепции. Из сложного феномена, относившегося к трудовой деятельности человека и его социальному и интеллектуальному существованию, отчуждение превратилось в частную категорию, подразделяемую соответственно академическим исследовательским специализациям. Американские социологи доказывали, что этот методологический выбор позволил им освободить изучение отчуждения от любых политических ассоциаций и придать ему научную объективность. Но в действительности этот "поворот" к аполитичности имел очевидный идеологический подтекст, поскольку под лозунгами деидеологизации и ценностной нейтральности скрывалась поддержка господствующих ценностей и общественного строя.

Итак, разница между марксистскими и американскими социологическими концепциями отчуждения состояла не в том, что первые носили политический, а вторые - научный характер. Дело скорее в том, что теоретики марксизма были носителями ценностей, противоположных тем, которым принадлежала гегемония в американском обществе, в то время как идеологи США поддерживали ценности существующего строя, умело маскируя их под вечные ценности человечества. В американском академическом контексте концепция отчуждения подверглась самой настоящей фальсификации и в конечном счете стала использоваться защитниками именно тех классов общества, против которых она столь долго направлялась.

Похожие статьи




Теория отчуждения в североамериканской социологии - Еще раз о марксовой концепции отчуждения

Предыдущая | Следующая