Теоретический аспект изучения "мягкой силы" - Противоборство Японии и Китая

Несмотря на продолжительное и интенсивное изучение "мягкой силы", теоретическая сторона концепции разработана достаточно слабо Gallarotti G. M., Soft power: what it is, why it's important, and the conditions for its effective use // Journal of Political Power, 4:1, . Как справедливо отмечает Ли Кын, "хотя введение Джозефом Наем концепта "мягкой силы" открыло новые горизонты в понимании некоторых до того скрытых аспектов международных отношений, таких как бесконфликтные и ненасильственные способы влияния, сам концепт не был основан на хорошо продуманной теоретической базе" Lee Geun, A Theory of Soft Power and Korea's Soft Power Strategy // Korean Journal of Defense Analysis, 2009. Это обстоятельство не только приводит к затруднениям исследователей, каждый из которых вынужден в той или иной мере предлагать свою трактовку термина и его содержания, но и облегчает задачу критиков концепции.

Поскольку в задачи нашего исследования не входит всесторонний анализ теоретических разработок в рамках концепции "мягкой силы", мы позволим себе остановиться лишь на двух вопросах, которые кажутся нам наиболее релевантными.

Первый из них - вопрос о Природе "мягкой силы" и ее отличительных особенностях по сравнению с "жесткой силой". Этот вопрос может показаться сугубо теоретическим, однако он принципиален, поскольку между двумя полюсами, выявление которых достаточно очевидно, - военной силой и культурой государства - лежит пространство самых различных политических действий и ресурсов. И зачастую исследователь сталкивается с "пограничными" ситуациями, когда отнесение определенного явления к "жесткой" или "мягкой" силе представляется затруднительным.

Очевидно, что совокупный потенциал влияния государства тождественен сумме "мягкой" и "жесткой силы" Это упрощающая трактовка, так как взаимовлияние этих компонентов может быть не суммой, а произведением, где "жесткая сила" - постоянная величина, а "мягкая сила" - коэффициент. Такую точку зрения предлагает Хуан Жэньвэй (см. 3 главу исследования). Однако относительно границ этих компонентов в научной литературе существует две точки зрения. При классификации ресурсов "мягкой" и "жесткой" силы первая группа исследователей руководствуется дихотомией "материальное - нематериальное" (tangible - intangible), где к "материальному" относятся ресурсы "жесткой силы", а к "нематериальному" - "мягкой". Представители второй группы предлагают поведенческую трактовку "мягкой силы" и делают акцент на ее ненасильственном характере, основываясь на дихотомии "привлечение - принуждение" (co-opt/attraction - co-erce).

Однако, при использовании каждой из этих классификаций по отдельности мы вынуждены делать оговорки. К примеру, если принять противопоставление "материального" и "нематериального", то приходится вынести за скобки "угрозу", которая является символической проекцией использования военной силы, и безусловно относится к "жесткой силе". С другой стороны, классификация по характеру воздействия - "привлечение - принуждение" - приводит нас к спорному вопросу о правомерности отнесения материальной помощи к ресурсам "мягкой силы". В этом вопросе среди исследователей нет единого мнения.

При разграничении внешнеполитический ресурсов на "принуждающие" ("co-ercе") и "побуждающие к сотрудничеству" ("co-opt") для Джозефа Ная существенным является различие между "[материальным] стимулированием" ("inducement") и "привлекательностью" ("attractiveness") "Существует несколько способов повлиять на чужое поведение... принудить их угрозами, стимулировать деньгами, или вы можете привлечь их и побудить желать того же, что и вы" - "there are several ways to affect the behaviour of others. . . coerce them with threats, induce them with payments, or you can attract and co-opt them to want what you want" - Nye, J. (2004) Soft Power: The Means to Success in World Politics. New York: Public Affairs. Перевод мой - Д. Д., причем первое относится к "жестким", а второе - к "мягким" ресурсам. В этой связи возникают сомнения, в какую категорию определить "официальную помощь развитию", "привлекает" она или "подкупает"? Излишняя субъективность подобной классификации является ее слабой стороной.

Этот вопрос представляется существенным, когда мы говорим о внешней политике Японии и Китая. Так, в случае Японии, некоторые исследователи уверенно называют ОПР "краеугольным камнем" японской "мягкой силы" "pillar of Japanese "soft power"" - Peng Er Lam, Japan's Quest for "Soft Power": Attraction and Limitation // East Asia (2007) 24, p. 356. Мы бы с большей осторожностью подошли к подобной классификации. В нашем представлении, поскольку "страны-реципиенты отдают себе отчет в том, что принятие помощи означает увеличение влияния страны-донора" "... recipients realize that accepting aid means giving donor countries influence" - Yee-Kuang Heng, Mirror, mirror on the wall, who is the softest of them all? Evaluating Japanese and Chinese strategies in the 'soft' power competition era // International Relations of the Asia-Pacific Volume 10 (2010), p. 290, здесь следует говорить скорее о принципе quid pro quo, нежели о "мягком" привлечении. Чересчур расширенное толкование "мягкой силы" может привести к полному размыванию понятия, из которого будет исключаться, пожалуй, только прямая военная агрессия.

Как мы видим, и та, и другая классификация упирается в необходимость детально оговаривать, какие ресурсы, по мнению автора, относятся к "мягкой силе". Мы предприняли попытку объединить две точки зрения в рамках одной классификации с использованием кругов Эйлера (рис.1).

классификация ресурсов

Рисунок 1 - Классификация ресурсов "мягкой" и "жесткой" силы

Предложенная нами классификация также предусматривает ситуации, когда явления и объекты, традиционно относимые к ресурсам "жесткой силы" - экономическая и военная мощь государства, могут быть также причислены к "мягкой силе" Радиков И., Лексютина Я. "Мягкая сила" как современный атрибут великой державы // Мировая экономика и международные отношения, №2, 2012, C. 20. К примеру, экономические модели современных Китая и Японии могут рассматриваться как ресурсы "мягкой силы". По той же логике, военное превосходство государства может быть привлекательным для других стран в зависимости от того, в каких отношениях они состоят с государством-транслятором "мягкой силы". К примеру, перед началом Второй мировой войны японские милитаристы были вдохновлены достижениями гитлеровской Германии в военной сфере Berger Th. Japan in Asia: a Hard Case for Soft Power // Orbis. 2010. V. 54. Is. 4. P. 568.. В обоих случаях речь идет не собственно об экономических или военных ресурсах, а об их проекциях в "сфере идей". В то же время, "угроза", лежащая в "сфере идей", остается за пределами "мягкой силы", поскольку мы учитываем характер политического взаимодействия - "привлечение" в противовес "принуждению".

Мы также считаем важным в свете данного исследования рассмотреть вопрос о том, какие компоненты составляют "мягкую силу". Джозеф Най выделяет три главных элемента: культуру, политические ценности и внешнюю политику. Между тем, мы отдаем предпочтение более выверенной структурно классификации Джулио Галларотти (таблица 1) Gallarotti G. M., Soft power: what it is, why it's important, and the conditions for its effective use // Journal of Political Power, 4:1, p.30, который предлагает на первом этапе разделить источники "мягкой силы" на две категории, внешние (international) и внутренние (domestic), а затем внутри этих категорий рассматривать отдельные компоненты.

Внешние

Внутренние

Уважение международных соглашений, норм и институтов, союзнических обязательств

Поддержка принципа многосторонних отношений (мультилатерализма), осуждение односторонней внешней политики (унилатерализма)

Готовность поступиться краткосрочными национальными интересами ради коллективной выгоды

Либерализация экономической внешней политики

Культура

    - Сплоченность общества - Уровень жизни - Свобода - Возможности для реализации человеческого потенциала - Толерантность - Привлекательность образа жизни

Политические институты

    - Демократия - Конституционализм - Либерализм/Плюрализм - Эффективность бюрократии

Таким образом, эффективность использования "мягкой силы" зависит от того, насколько сбалансировано распределены ее внешние и внутренние источники в государственной стратегии. Если государство располагает привлекательной идеологией и культурой, однако ее внешнеполитическое поведение приходит с ними в противоречие, вряд ли следует ожидать значительного наращивания его "мягкого" влияния.

В этом свете примечательно, что конкретное содержание и расстановка приоритетов в рамках этих двух категорий при практическом использовании в государственной Стратегии "мягкой силы" может существенно варьировать в случае отдельно взятых стран. Так, как мы увидим, когда будем говорить об особенностях дискурса "мягкой силы" в Японии и Китае, соотношение внешних и внутренних источников в этих странах имеет тенденцию к смещению в сторону последних с акцентированием на культурной составляющей.

Китайские исследователи, придерживающиеся мнения о первостепенном значении культурного компонента, приводят в качестве примера внешнеполитическую линию администрации Джорджа Буша Младшего. По их мнению, хотя проводимая ей политика была предельно жесткой и односторонней и ощутимо негативно повлияла на международный престиж Соединенных Штатов, это никак не сказалось на привлекательности культуры и образа жизни американцев. Профессор Фан Чанпин (Fang Changping) отмечает, что "главная причина упадка американской "мягкой силы" связана с тем, "что Америка Делает", в то время как то, "чем Америка Является" по-прежнему привлекательно, и именно это позволяет Соединенным Штатом сохранять лидерство в сфере "мягкой силы" [курсив мой - Д. Д.]" Fang Changping, "Comparison of Chinese and U. S. Soft Power and Its Implications for China," Shijie Jingji Yu Zhengzhi, July 1, 2007. Цит. по: 52) Glaser B. S., Murphy M. E., Soft Power with Chinese Characteristics: the Ongoing Debate, p. 14.

Представляется, однако, что подобный структурный дисбаланс в использовании внешних и внутренних источников "мягкой силы" приводит к двойственному восприятию государственной политики. Если государство преследует в первую очередь цель распространение привлекательных элементов культуры, это, безусловно, может найти отклик у потребителя культурного продукта. Однако, при этом неизбежно страдает собственно политическая составляющая, которая играет главную роль в складывании международного имиджа государства. Это приводит к формированию феномена непротиворечивого двойственного восприятия страны, "раздельного мышления" Термин применяется преимущественно в психологии., или "двоемыслия", если использовать терминологию Джорджа Оруэлла. Для нас данное обстоятельство будет особенно существенно, когда речь пойдет о японской стратегии "мягкой силы", где мы наблюдаем похожую ситуацию.

Понимание негативных последствий несбалансированного использования элементов "мягкой" и "жесткой" силы, а также "внешних" и "внутренних" ресурсов "мягкой силы" привело к формулированию Джозефом Наем концепта "умной силы" Об "умной силе" см. Nye J., Soft Power: The Means to Success in World Politics, 2004; Nye J., Get Smart: Combining Hard and Soft Power // Foreign Affairs, Vol. 88, No. 4 (July/August 2009), pp. 160-163; 47) Ernest J. Wilson, Hard Power, Soft Power, Smart Power // Annals of the American Academy of Political and Social Science, Vol. 616, Public Diplomacy in a Changing World (Mar., 2008), pp. 110-124, которая должна представлять собой органичное сочетание двух предыдущих. Катализатором разработки этого термина как раз явилась неоконсервативная политика администрации Джорджа Буша и вторжение США в Ирак в 2003 году. Термин приобрел особенно широкую огласку после того, как был принят на вооружение администрацией Барака Обамы.

В нашей работе мы сознательно исключаем концепцию "умной силы" из исследовательского поля по двум причинам. Во-первых, этот концепт является частью в первую очередь американского дискурса "мягкой силы" и редко используется в исследованиях по Восточной Азии. Во-вторых, сама идея сбалансированного использования и "мягкой", и "жесткой" силы государства лежит на поверхности и мало что дает для понимания природы "мягкой силы" и для прояснения некоторых теоретических аспектов ее изучения.

Наконец, мы бы хотели отметить, что предложенная Джулио Галларотти классификация, как и концепция Джозефа Ная, носит ярко выраженный западоцентристский характер и рассматривает ценности "свободного мира" Free world - появившись в эпоху "холодной войны", этот термин до сих пор активно используется во внешнеполитической риторике США. (демократия, либерализм, конституционализм, толерантность, индивидуализм) как общечеловеческие. Между тем, очевидно, что в случае Китая набор внутренних источников "мягкой силы" будет принципиально отличаться, в особенности в том, что касается политических институтов. Безусловно, это будет накладывать ограничения на положительное восприятие китайской "мягкой силы" в западных странах, однако имеет существенно меньшее значение в случае некоторых других стран (например, России). Это приводит нас к мысли о необходимости при практическом анализе обращать внимание не только на специфику страны-транслятора, но и страны-реципиента "мягкой силы".

Итак, мы рассмотрели два теоретических вопроса, которые играют существенную роль при практическом изучении "мягкой силы" и имеют прямое касательство к предмету нашего исследования - это вопросы о Природе и об Источниках "мягкой силы". Задав теоретические рамки для анализа, мы можем перейти к рассмотрению специфики дискурса "мягкой силы" в Японии и Китае.

Похожие статьи




Теоретический аспект изучения "мягкой силы" - Противоборство Японии и Китая

Предыдущая | Следующая